В апреле 2014 блогер Николай Рыков с друзьями отправились на один из самых наших популярных горнолыжных курортов – Эльбрус. Но их целью было не катание на лыжах, а посещение международной обсерватории «Пик Терскол», которая находится над посёлком Терскол на высоте 3100 метров.

Далее - их рассказ.
Еще до отъезда из Москвы мы написали письмо Александру Васильевичу Сергееву, заместителю директора обсерватории, в котором, объяснив свои цели и побуждения, попросили принять нас на «Пике Терскол». Александр Васильевич согласился и, когда мы уже поднялись в обсерваторию, очень радушно нас встретил. Всего мы пробыли наверху три дня. За это время мы познакомились с некоторыми сотрудниками обсерватории и услышали от них много интересного: об их работе и научной деятельности, об их жизни и интересах, а также об истории этого места и науки вообще.

Сейчас, готовя к публикации пост, мы прослушали большой объем диктофонных записей, сделанных в обсерватории, и поняли, что передать услышанное лучше, чем это сделали сами ученые, мы не сможем. По этой причине весь пост было решено оформить в виде прямой речи - так, как мы сами это услышали. Небольшая редакция, чтобы текст был более компактным и удобоваримым для чтения, отчасти лишила его той теплоты и непринужденности, что царила во время разговора, но тем не менее…
Итак, знакомьтесь.
Александр Васильевич Сергеев – заместитель директора Терскольского филиала института астрономии Российской Академии наук.

Мы рабочие лошади астрономии. Мы не фотографируем небо - небо фотографируют любители, в основном. У нас же 80 % работы - это спектр. Ведь в одной обсерватории собрать все исследования невозможно… и не нужно. Зачем плохо выполнять задачу, если в другой обсерватории это делают лучше. Каждая обсерватория гордится какой-то фишкой, ради которой к ней не зарастает народная тропа. У нас это спектроскопия высокого и сверхвысокого разрешения. Тут мы впереди планеты всей, мы этим гордимся, мы развиваем это направление. Спектр настолько информативен по отношению к картинкам, что, как у нас говорят, на одном спектре чудак и курсовую сделает, и напишет половину диплома, еще и одну главу для кандидатской сочинит. А картинки… они, конечно, красивые, но не информативные. Кстати, основные фундаментальные открытия человек сделал, глядя на небо без приборов. То есть понятия «звезда», «Вселенная» появились методом рассуждений.



Эта обсерватория - международная, она создана двумя странами: Россией и Украиной, и мы находимся на балансе Министерства иностранных дел в каждой из этих стран. Поскольку мы едим деньги налогоплательщиков - маленькие, но деньги - то мы находимся под жестким контролем всевозможных структур: казначейства, налоговой, банковских и научных структур и прочее. И поэтому у нас существует государственный заказ в виде научных тем, который мы обязаны выполнять. Я не могу вот так вот выйти, почесать за ухом левой ногой и сказать: «О! Я сегодня вот туда буду смотреть». Нет, у нас программа астрономии на 5 лет расписана.
Сейчас, например, у нас в работе государственный заказ, связанный с обеспечением безопасности навигации в околоземном пространстве. Это для чего нужно? К примеру, специалист, проектирующий космический корабль или трассу его полета, может взять необходимые для этого данные из нашего справочника: количество частиц, их размеры, фрагментация, движение, засоренность этих слоев, откуда они берутся, куда они движутся, сколько лет они существуют в том или ином слое и так далее. Это как таблица умножения. То есть мы работаем на справочники, мы работаем на таблицы. Это называется фундаментальные знания. Есть прикладные знания - это там, где получается коммерческий выход, но мы там практически не работаем. Мы работаем на фундаментальные знания, на справочник, на «таблицу умножения».
Вот проектируется, например, какой-то астроориентатор для самолета или ракеты, для этого устройства необходим каталог звезд. Где его взять? Они его берут у нас. А такие каталоги делаются, как правило, большими международными командами - несколькими обсерваториями, которые между собой договариваются. Надо, к примеру, наблюдать звезду две недели непрерывно. А как это сделать: сейчас день, звезда ушла, да и солнце светит? Но на другой-то стороне Земли темно и эта звезда видна. И так вот 20-30 телескопов договариваются друг с другом и как эстафетную палочку передают друг другу наблюдение… и так две недели. А потом все это сваливается в хороший университет, вроде штата Делавэр, и там идёт корреляционный анализ всех полученных данных.







У нашей обсерватории есть большой телескоп. Его масса сотни тонн, только его подвижная часть весит более 90 тонн и при этом движется за звездой с погрешностью 6 микрон. Диаметр главного зеркала здесь ровно 2 метра и 2 сантиметра. Материал основания - стеклокерамика, а на него напылена тончайшая пленка алюминия, которая закрыта ещё прозрачным защитным слоем фтористого магния, чтобы алюминий не окислялся. Самое страшное для зеркала телескопа - грязь, пыль и капли воды. Телескоп живет столько, сколько моют зеркало - потом зеркало стирается. Толщина напыления - 0,05 микрона. И хотя мы всё содержим в чистоте, а при входе в башню в тапочки переобуваемся - мыть зеркало приходится где-то раз в три года. То есть 10-15 помоек - и телескоп на помойку. Помыть зеркало - работа очень тонкая, делают это только женщины! В советское время мойщицы на оптических заводах получали больше директора завода. К нам, например, специально приезжает сотрудница Специальной астрофизической обсерватории из Карачаево-Черкесии. Там, в Архызе, есть шестиметровый телескоп, который она моет. Ну и к нам тоже приезжает. Мы сначала отмываем всё вокруг в радиусе 10 метров, но только без пылесоса, пылесосить нельзя - пыль поднимем и разнесем. Потом сам телескоп моем: внутрь трубы телескопа заходит эта барышня и моет зеркало спиртоэфирной смесью, то есть мойка бесконтактная.





Сотрудники обсерватории работают наверху один месяц. Это одна вахта. Команда состоит примерно из 10 человек. Потом они два месяца внизу живут, потому что по-другому нельзя: здесь ПДД озона раза в 3-4 выше предельного. На самом телескопе работают по 2 человека: оператор и ночной астроном-ассистент. Задача ассистента работать с самим прибором. Это, как правило, кандидат наук. В спектре мы видим 30 кусочков из его разных частей, и искусство астронома заключается в том, чтобы правильно эти кусочки под задачу подобрать, вывести, выставить - и на всё это тратится несколько дней. Просто прийти щелкнуть здесь уже не проходит. Мы делаем высокотехнологичные работы, когда подготовка к эксперименту занимает во много раз больше времени, чем сам эксперимент. Я без преувеличения снимаю шляпу перед астрономами-любителями: они снимают красивые галактики, скопления, раскрашивают их. Но мы - рабочие лошади астрономии, наша задача получить спектр, чтобы понять, какой физический состав этого тела, какие там температуры, какие химические и физические процессы там идут, динамика во времени, динамика в веществе и т.д.
Оператор - это попроще, но ответственность за телескоп полностью на нем! Все ночные ассистенты бывают сначала операторами, чтобы понимать, как крутится телескоп, что можно, что нельзя. Задача оператора: бегать с этажа на этаж, следить за азотом, маслом, смотреть погоду, открывать и закрывать купол, чистить снег на куполе и тому подобное. Но народу у нас мало, поэтому иногда все это совмещается в одном человеке. С оператором у нас связана одна байка… про красную кнопку! А дело вот как было…
Операторы вообще на телескопе должны быть очень грамотными специалистами. Они могут не знать сильно астрономию, но должны четко себе представлять, как будет двигаться телескоп в криволинейной системе координат, хорошо знать вакуумную технику, должны четко чувствовать погоду (нельзя, например, чтобы капли дождя или снега падали на зеркало, это смерть телескопа: вода растворит пыль и она приклеится навсегда). Операторы очень долго воспитываются и потом очень ценятся. И вот приняли мы как-то нового оператора - Виктора. А он очень оказался пунктуальным и педантичным, что просто замечательно! - мы на нем отрабатывали методики и проверяли инструкции. Доверить телескоп такому человеку - это было идеально, потому что знаешь, что он не подведет. Ну так вот. Вы знаете, наверное, что геостационарные спутники во время равноденствия заходят в тень от Земли, то есть два раза в год, весной и осенью, спутник примерно в течение часа нам с Земли не виден. Операторы это, конечно же, должны знать. И вот как-то я и Витя наблюдаем очередной запуск спутника. Витя работает первый сезон, я ему все объяснил - и вот, он сидит работает. Я ему говорю, что спутник зашел в тень… а это как раз день осеннего равноденствия был. Он кивает, мол, да-да, и продолжает себе копаться в работе. Ну, я думаю, надо же проверить, как он усвоил. Про тень больше ничего не говорю, по времени вижу, что спутник зашел в тень и где-то час там будет. И прошу его сделать снимки спутника на небе - 3-4 кадра. Витя мчится наверх и… пропадает. Смотрю: 5 минут его нет, 10 минут нет… Потом заходит Витя строевым шагом: «Александр Васильевич, докладываю: звезды есть, а спутника нет». Я ему - проверь, а он, мол, все проверил… и опять: «Звезды есть, а спутника нет». Это значит, аппаратура небо видит, камера изображения читает, но без спутника! Я к нему поворачиваюсь и говорю: «Витя, ты же завалил спутник. Кто тебе сказал про красную кнопку?» Витя: «Я ничего не заваливал». Я ему опять: «Мы этот спутник ведем уже 2 недели, что я скажу в РКК Энергия? Ты завалил спутник. Это позор нашей обсерватории, ганьба!» Витя опять: «Я никаких красных кнопок не нажимал!» А я: «Кто тебе сказал секретную комбинацию клавиш? Только я и Карпов знаем ее!»… и все в таком духе. Понимаете, я ему раз, два объяснил, у него даже на экране перед глазами висит эфемерида, где записано число и время затмения. Я поступаю по отношению к нему абсолютно честно! Я хочу, чтобы он раз и навсегда запомнил про тень. Я должен знать, что, когда уеду отсюда, этот сотрудник все сделает правильно. Ведь если он что-то сделает неправильно - одно движение - и мы, вся обсерватория, закроемся. Я потом Вите на эфемериду показываю, спрашиваю: «Что тут написано?» Он: «Ааааааа…..»)) … Но на этом история не заканчивается!.. Наступает весна)) Надо же проверить! Всё то же самое повторяется вплоть до «звезды есть, а спутника нет». Тут я ему говорю: «Витя, садись, пиши заявление»,- и диктую ему: «Я, такой-то, такого-то числа завалил спутник…» Витя: «Я ничего не заваливал!» Дальше диктую: «… когда продолжается весеннее равноденствие, я завалил спутник…» Он долго еще не понимает, пишет – и вдруг снова: «Ааааааа….!»)) Потом это стал лучший оператор всех времен и народов. Я мог совершенно спокойно уезжать и знать, что, если его вахта, то у меня проблем нет.







В нашей обсерватории есть и солнечный телескоп. Но в солнечной тематике у нас успехов больших нет. Получилось так, что наши доктора наук и академики ездят на Запад лаборантами считать невязки в каталогах, спектры обрабатывать или силу осцелляторов считать, т.е. зарабатывают деньги. Им лучше сидеть за красивым компьютером, пить кофе и получать за это большие деньги. Хотя это для нас большие, а для европейцев выделяемые на гранты средства не так уж велики. В итоге всё это приводит к погибели науки, потому что… Ну как такое понимать, если академик приехал лаборантом к своему аспиранту, который живет в Германии или …в общем, за бугром. Он бросил здесь все - и нет у нас ни школы, ни науки… Вот у нас есть Леша Андриенко, Он молодец. Он упирается. Он в итоге вынул из небытия солнечный телескоп один. Мы ему помогаем: ящики колотим, что-то ремонтируем, Костя ему сделал блок управления адаптивной оптикой: и софт написал, и железки сделал.
Каждый сотрудник обсерватории владеет всем: от починки унитаза до получения жидкого азота. Ведь никаких готовых решений в смысле технических приспособлений в науке нет. Промышленность производит только то, что востребовано и что можно производить тысячами. А как только начинаешь что-то нестандартное делать, тогда нужно самому устройство придумывать. А я, например, с паяльником и напильником с четвертого класса в обнимку, и все мы тут многие приборы сами придумываем и на месте делаем. Вот когда в 90-е начались кооперативы, мы зарабатывали хорошие деньги. Мы шли на чулочную фабрику и делали им приборы, которые на колготках оборванные нитки на полотне ищут. И наши ребята тогда сказали, что если мы на фабрике можем что-то придумать, то почему бы и здесь не попробовать. Принцип у нас был простой: в КБ все должны заработать… ЗАРАБОТАТЬ! И когда ко мне прибегали, кричали: вот, мол, у нее там двое детей, я говорил: «Это к мужу… или в собес». А барышне говорил: «Хочешь заработать - вот, сделай за три дня разводку платы, сделай чертеж и принеси его мне. И дети, и муж будут сыты… «. «Вы бессердечный!»… Я говорю: «Я не спорю…».
И сейчас молодежь не хочет идти в эксперимент, так как финансирование здесь не очень. А ведь телескопу не скажешь - поработай-ка сегодня без масла. Оно ему каждый день нужно. А я не тот человек, который будет кудахтать вокруг молодого сотрудника. Хочешь работать - садись рядом и работай. Есть такой замечательный принцип - я где-то у Рериха его прочитал: «Не мастер должен искать ученика, а ученик должен найти мастера». Он должен прийти к нему и не отходить от него, и жаждать вырвать от него знания. И тогда с ним надо работать. Вот у нас в обсерватории принимаешь новых людей - так один из трех остается. Большинство через полгода уходят. А некоторые, кто проработал здесь долгое время и ушел по каким-либо причинам, наоборот: скучают, приезжают сюда - ну хоть просто как гости. Принимаем, конечно, чаем поим, рассказы про жизнь его новую слушаем!







С туристами, кстати, у нас тут проблема: в первые 10 лет работы приходилось отбиваться от них. Да и сейчас тоже заходят. Дело в том, что в советское время здесь был почти народный альплагерь, т. е. заходи кто хочешь, можно переночевать или чуточку пожить бесплатно. И вот приходят сюда какие-то люди, мол, мы тут раньше отдыхали. А в 90-е, когда инфляция была жуткая, денег не платили, мы ездили их добывали, телескоп тут собирали - одним словом кутерьма была и совсем не до этого. И вот мы тут сидим на холоде под куполом, поем под Чиж и К «… холодно в кедах, но это фигня, ветер уносит последние деньги…», «козел» обдувает нас горячими струями воздуха, а мы собираем и паяем вот эту старую систему управления телескопом, полы вот эти делаем… И тут приходят люди, мол, мы тут будем у вас ночевать, пить, есть и т.д. Более того, экскурсоводы собирали внизу деньги и поднимали сюда группы людей, якобы на экскурсию в обсерваторию. Приходилось гонять. Но это, конечно, неприятно: ходить, гавкать, ругаться. Но с другой стороны, приходит кто-то в 11 часов, а у тебя рабочая ночь (где-то 14-16 часов) закончилась. Мы начинаем примерно в 4 вечера и заканчиваем в 9 утра. И вот, только ты лег спать, нужно поспать 3 часа и опять бежать, потому что у тебя что-то не ладится - а тут туристы приходят, нужно с ними гавкаться, портить настроение и… ну, одним словом, неправильно все это.

Аркадий Валерьевич Бондарь, научный сотрудник международного центра астрономических и медико-экологических исследований Украинской Академии наук.


Спектроскопия - это один из самых мощных инструментов познания мира, раздел астрофизики. С чего все началось? С того, что, когда развивалась теория атомного ядра и квантовая механика, поняли, что каждый элемент обладает, так скажем, набором линий. Это значит, что на определенных частотах происходит поглощение света, и мы можем с помощью спектрографа увидеть набор линий, который соответствует разным атомам или молекулам. И это возможно наблюдать на очень удаленных объектах. Благодаря спектральному анализу мы можем понять, из чего состоят, например, звезды: из каких элементов, какие физические условия там, какие плотности, какие температуры и прочее.
А начинался спектральный анализ с того, что жил да был на свете Роберт Бунзен, химик, со своей горелкой. И однажды он заметил, что, когда он вносит разные вещества в пламя горелки, оно меняет цвет. Так он увидел, что калий окрашивает пламя в фиолетовый цвет, натрий - в желтый. А потом он пригласил своего друга Густава Кирхгофа, который и сделал первый спектрограф.

Коля:
- А расскажите, что такое темная материя?
Аркадий Валерьевич:
- По существующим сейчас предположениям во внешних окрестностях нашей галактики присутствует невидимая материя, которая ничем не наблюдается. Утверждают, что вращение, которое показывают галактики, в том числе и наша, указывают на то, что должна присутствовать темная материя, которая вызывает дополнительное ускорение. То есть это какая-то скрытая масса, которая никак не проявляется, кроме как в гравитации. Но на самом деле то, что мы получаем здесь, доказывает, что этой темной массы нет. Это совпадает и с наблюдениями других исследователей. Мы по удаленным горячим звездам своим методом по линиям межзвездного кальция сделали работу и получили, что все-таки наша галактика вращается в соответствии с законами Кеплера, то есть точно так же, как планеты вокруг Солнца, и ничего необычного нет. Тем не менее, тема темной материи сейчас очень популярна. Договорились до того, что темная материя чуть ли не 85 % составляет. И это несмотря на то, что в последних наблюдениях ее сторонников есть нестыковки: например, определение скоростей очень неточное. В этом году ребята из нашей обсерватории написали на эту тему статью на основании многолетних наблюдений, в том числе и наших, в самый крутой астрофизический журнал - так ее уже где-то год не выпускают, потому что эта статья закрывает спекуляции вокруг темной материи.
Даже происхождение нашей Солнечной системы неизвестно. Есть много гипотез и теорий, но многие не подтверждаются. Вот, например, гипотеза Лапласа о том, что Солнце и планеты образовались из одной протозвезды и протопланетного облака, не подтверждается - физика не дает. Гипотеза Джинса другая. Она говорит, что была звезда, как наше Солнце, и что проходила рядом другая звезда, которая гравитационно повлияла на нее и вырвала кусок вещества. Это вещество остыло и конденсировалось в планеты. Но точно сказать - да, это было так - и подтвердить наблюдениями никто не может.






Коля:
- А в практическом плане для чего человечеству нужна астрономия?
Александр Васильевич:
- Не нужна абсолютно! Так же, как не нужны математика, теория функций, линейная алгебра, таблицы логарифмов и синусов и другой фундаментальный хлам.
Аркадий Валерьевич:
- Астрономия, например, ставит задачи для приборостроения. Вот мы хотим получать более слабые объекты - значит, инженеры должны строить более чувствительные приборы, более высококачественную оптику. Мы хотим наблюдать, допустим, в рентгене - значит, надо строить рентгеновские телескопы. То есть мы можем ставить задачи и тем самым давать толчок техническому прогрессу. А в целом это, конечно, больше для души))
Александр Васильевич:
- Науку можно представить из нескольких принципиально отличающихся частей. Есть прикладные науки, они работают непосредственно на бизнес. Есть фундаментальная наука. Вот, скажем, зачем нужен каталог опорных звезд? Да напрочь не нужен! Но ни один спутник-геостационар в пространстве не сможет летать или стоять, если не будет пользоваться каталогом опорных звезд. Вот мы как раз работаем на справочник, на фундаментальные знания, которые создают фундамент для других наук.

Сергей Иванович Барабанов, руководитель Звенигородского института астрономии.

Наш институт является головным в России по обеспечению безопасности от таких космических угроз, как астероиды, кометы и космический мусор. Помимо этого мы занимаемся фундаментальными исследованиями: пытаемся понять, откуда берутся эти тела, какой их состав, сколько их, как часто они могут падать на Землю. Опасными мы считаем тела, размер которых от нескольких метров до нескольких километров. Конечно, сделать что-то с многокилометровыми телами проблематично, но если обнаружить их заранее…
У нас есть сейчас предложение по созданию сетей специализированных телескопов небольшого размера, которые будут контролировать постоянно в ночное время практически все небо. Это даст возможность обнаружить такое тело за несколько десятков часов до его подлета к Земле для того, чтобы МЧС смогло провести мероприятия по уменьшению последствий, эвакуировать людей, если будет известно, как и куда он упадет. То есть речь идет пока о пассивном сопротивлении, ведь на таком расстоянии средства ПВО или ракетных сил бессильны.
Хотя можно попробовать отработать и это. Но это пока проект, который прорабатывается, а основной задачей является, в первую очередь, находить такие объекты, во вторую - рассчитать их траекторию и, по возможности, состав. Затем средствами радиолокации определить форму объекта, еще точнее рассчитать траекторию его прохождения. И тогда можно подключать ракетные средства. Это касается небольших тел. Для больших тел все сложнее. Желательно обнаруживать их сильно заранее, хотя бы лет за 10. В этом случае возможно применить аккуратные средства, на которые человечество сейчас уже способно. За такой большой срок даже небольшое воздействие на астероид, изменение его динамических характеристик позволит отклонить его от траектории, опасной для Земли. Способы есть разные.
Из экзотических, например, предлагается покрасить астероид с одной стороны в белый цвет и тогда за счет разного давления света траектория его движение изменится. А самое реальное - это кинетический удар небольшим телом, чтобы буквально на доли процента изменить его импульс. Тогда за 10 лет полета он не попадет на Землю. Или, например, гравитационный трактор, когда космическая станция подлетает к астероиду и потихоньку старается от него «убежать». За счет гравитации станция притягивает его к своей траектории. Можно также такой космической станцией зацепить этот астероид на трос, включить двигатель и оттащить его от опасной траектории. Это уже космический тягач)). Все это в скором времени будет отрабатываться, а с помощью наших наблюдений будут определяться наиболее перспективные тела, к которым можно полететь и до которых можно долететь - и тогда на них можно будет опробовать предлагаемые методы.
Существует также задача обнаружения большей части космических тел с размерами больше 140 метров. Сейчас построен пока один телескоп, который заточен под такую задачу, он стоит в Америке. Это пробный инструмент, он является прототипом системы, которая будет создана в ближайшие годы… тоже в США. У нас есть подобный телескоп, который, мы надеемся, тоже в ближайшие годы будет запущен и станет работать на эту задачу. Это телескоп Иркутского института солнечной и земной физики, он установлен в Мондах, в горах, на их Саянской станции.
Еще одна из ветвей нашей работы - обнаружение крупных тел и их исследование в метеорных и болидных потоках. Это, казалось бы, очевидная вещь, но она потом очевидна, когда уже высказана. В какой-то момент времени, мучаясь от недостатка наблюдательных средств и желания участвовать в этой работе, мы придумали такую историю. Есть метеорные потоки, они, как правило, образовываются кометами. При этом мы видим, что кометы не только испускают газовый след, который может содержать и небольшие твердые частицы, но мы видим, что они разваливаются.
Было не раз зарегистрировано, что происходит некое разовое явление - вспышка, развал кометы, отделение фрагментов от нее. На основании этого мы предположили, что в этих метеорных потоках могут быть крупные тела. И мы исследовали метеорные потоки и отдельные метеоры, сведения о которых уже есть, и поняли, что в атмосферу Земли в виде метеоров и болидов влетают все-таки тела достаточно крупных размеров - порядка от 1 до 10 метров. Косвенно это подтверждают и наблюдения спутников. Какое-то время назад американцы открыли свои базы данных по контролю атмосферы, контролю запусков ракет и т.д. В них оказались данные о вспышках в атмосфере, не связанных с ракетами, а связанных как раз с вхождением этих крупных тел. И вся эта масса информации натолкнула нас на мысль поискать в метеорных потоках. Это очень удобно, потому что нужно контролировать не все небо, а конкретные направления, а это уже можно наблюдать с нашими возможностями.
Мы исследовали все метеорные потоки, наиболее перспективные выделили и увидели, что некоторые метеорные потоки очень вероятно имеют крупные тела. И мы начали эту программу. Обнаружили с 1995 по 2005 год, тратя параллельно время и на другие программы, 33 подозрения на тела от 1 метра до 20. С 2001 года (это американцы подсчитали) на Землю упало несколько десятков крупных метеоритов. Тела вроде Тунгусского метеорита (это от 30 до 50 метров) могут падать, по разным оценкам, раз в 100 лет. А более мелкие тела, десятиметровые, падают чаще.

Николай Александрович Парахин, младший научный сотрудник международного центра астрономических и медико-экологических исследований Украинской Академии наук.

Я учился в Харькове, в национальном университете Каразина, на физфаке в отделении астрономии. А как сюда попал? Это история!
Я был альпинистом… то есть я и сейчас альпинист)). Как-то мы с друзьями пошли на Эльбрус. Зашли на вершину за три дня - мне очень понравилось!.. в палатках ночевали и прочее. И вот, когда мы спускались, мне друзья показали на обсерваторию. А я как увидел ее - думаю, мол, вай, какая обсерватория! Но это же Россия, я вряд ли смогу тут работать - разрешение какое-то надо… я ж с Украины. Я тогда на 4 или 5 курсе учился. И когда я вернулся в институт, я спросил у нашего завкафедры, возможно ли работать в этой обсерватории. Он не знал, но дал мне телефон парня из нашего института, который уже работал там. Тот мне дал е-мейл Александра Васильевича - и я ему написал, что хочу работать. Он меня позвал в Киев и там устроил. Вот я здесь теперь и работаю - уже 5 с половиной лет. Я астроном и оператор.

Многие представляют себе астронома смотрящим в окуляр телескопа, но лично я никогда этой опцией не пользовался. Вот летом аспиранты приезжают - тогда мы подключаем окуляр… для эффекта, чтобы заинтересовать их. А так никакой романтики - сидим за компами!









Дима:
- Вот нам сегодня красивые картинки туманностей и галактик показывали. Нет у тебя желания перебраться в такую обсерваторию, которая не графики или спектры, а такие интересные вещи делает?
Николай:
- Ну, я хочууу (задумался)… Хочу))
Александр Васильевич:
- Коля, а что я тебе отвечу, когда ты мне скажешь, что уходишь в такое место?
Николай:
-?
Александр Васильевич:
- Я скажу: «С грустью в сердце - в добрый путь!»











На этом наш рассказ об обсерватории «Пик Терскол» закончен. В завершение, мы, пользуясь скупым языком, хотим выразить свою благодарность сотрудникам обсерватории за тёплый приём, а говоря от сердца - передаем нашу искреннюю признательность Александру Васильевичу Сергееву, который, по сути, организовал наше знакомство с обсерваторией и посвятил нам почти три дня своего времени; Аркадию Валерьевичу Бондарю, подробно и терпеливо объяснившему нам суть спектроскопии; Сергею Ивановичу Барабанову, специалисту по космической безопасности в околоземном пространстве;
Николаю Александровичу Парахину, а для нас просто Николаю - молодому талантливому астроному, альпинисту и музыканту; Константину, который, несмотря на занятость, встретил нас на полпути к обсерватории и, помогая, забрал у нас чуть ли не половину всех вещей; Светлане, которая готовила и угощала нас очень вкусными завтраками, обедами и ужинами; а также всем сотрудникам обсерватории.

К водопаду сходили, а что же обсерватория? Мы вернулись до места, откуда продолжалась вверх извилистая дорога. И, что интересно, ни единого следа! Все, кого мы встречали на дороге, шли до водопада и разворачивались. За это время так никто и не решился подняться выше по свежевыпавшему снегу …
Что ж, значит будем первыми!

2

3. Постепенно мы поднялись выше облаков, а точнее, выше их первого слоя.

4. Видимость заметно улучшилась, что не могло не радовать. Зажатый где-то между горами остался нижний слой, а над головой висела ещё более непробиваемая толща. Облака над нами, облака под нами — просто восхитительное зрелище!

Чем выше мы поднимались, тем больше становилось снега. Неприкрытые камни только создавали обманчивое впечатление. В отдельных местах ноги уходили в снег выше колена. Идти становилось трудно.

Всю ночь и это утро шёл дождь, а здесь наверху - снег. И теперь мы постоянно слушали шум сходящих вниз лавин в соседних долинах. Их грохот раздавался то очень далеко, то совсем близко.
В один момент где-то внизу шум лавины послышался много громче и продолжительнее. Он длился, наверное, секунд 8, то утихал, то снова усиливался. Зловещим гулом несколько раз по долине прокатилось эхо.

5

Всё это не внушало уверенности, мы уже не разговаривали просто так, а всё больше смотрели и прислушивались.

Но снега много было только на ровных местах, стоило выйти на склон, тут же начинались камни. И это прекрасно! Ведь здесь лавинная опасность нам точно не грозит! А на опасные склоны мы и не сунемся.

6. В добавок, мы уже почти пришли — из-за камней показался куполок обсерватории.

7

8. Вдруг в просвете тучи на минуту показалось солнце, и всё вокруг преобразилось! Светотени с неимоверной скоростью передвигались по холмам, а мне лишь оставалось запечатлеть всё это на свой фотоаппарат.

9. Бесконечное белое пространство и такой маленький дом. Прямо готовый для пейзажной фотографии сюжет одиночества и оторванности от мира. Какой же богатый на сюжеты оказался этот день. И это мы ещё не дошли до конечной точки сегодняшнего похода.

10. Ещё немного вверх по склону и …

11. Вот мы и на самом плато, где расположена обсерватория Терскол, или, скорей, на полуострове в безбрежном океане облаков.

12. Как видно, обсерватория «Пик Терскол» или как её ещё называют «Новый Кругозор» сейчас не действует, не ведётся здесь никаких научных исследований, но и заброшенной она тоже не считается. Чтобы довести начатое дело до конца, денег нет, и всё замерло, лишь бы не стало хуже.

13. Сейчас здесь никого, кроме нас. В холодное время года обсерватория никак не связана с «большой землёй». Но и летом сюда тоже стало не проехать из-за каменных завалов на дороге, что хорошо видны на фотографиях .

14. Тот одинокий домик, что остался где-то внизу, это всего лишь пролог. Вот, где настоящая отрешённость и оторванность от мира.

Я решил было подойти поближе к постройкам обсерватории, но, утопая по пояс в снегу, быстро оставил эту затею. Все строения заметены метровой толщей снега, который тут ещё не успел растаять. Мы забрались на возвышающийся над снегом каменный выступ, образующий что-то вроде природной смотровой площадки, откуда можно обозревать окрестности. В солнечную погоду здесь хорошо виден и сам Эльбрус.

15. Край выступа нависает прямо над затянутой облаками долиной.

16. Далеко в сторону уходит карниз с многометровой толщей снега.

17. За карнизом виден заканчивающийся ледопадом язык ледника Терскол.

Насмотревшись вдоволь, мы двинулись назад. Что сказать, место для обсерватории тут самое подходящее, жаль только, что не работает.

18. И опять на какое-то время появилось солнце. Как только свету удаётся пробиться через такую толщу туч?

Туристический маршрут: поселок Терскол (2150 м) - Водопад «Девичьи косы» (2800 м) - обратно тем же маршрутом.
Расстояние туда и обратно: 10 км. Время в пути туда: 2-3 ч. Время в пути обратно: 1-1,5 ч. Высота подъёма: 2800 м

Карта маршрута

Приют «Новый кругозор»


Туристический маршрут: поселок Терскол (2150 м) - Водопад «Девичьи косы» (2800 м) - Приют «Новый кругозор» (2900 м) - обратно тем же маршрутом. Расстояние туда и обратно: 12 км. Время в пути туда: 3 ч. Время в пути обратно: 1,5 ч. Высота подъёма: 2900 м.
Виды: панорама Главного Кавказского хребта, гора Эльбрус, гора Чегет, поляны Азау и Чегет, чегетские подъемники и горнолыжные трассы, долина реки Терскол. Рядом удобные места для палаток, чистый ручей.

Карта маршрута

3. Обсерватория «Пик Терскол»


Туристический маршрут: поселок Терскол (2150 м) - Водопад «Девичьи косы» (2800 м) - Приют «Новый кругозор» (2900 м) - Обсерватория «Пик Терскол» (3100 м) - обратно тем же маршрутом. Расстояние туда и обратно: 15 км Время в пути туда: 3-4 ч Время в пути обратно: 1,5-2 ч Высота подъёма: 3100 м
Виды: панорама Главного Кавказского хребта, гора Эльбрус, гора Чегет, поляны Азау и Чегет, чегетские подъемники и горнолыжные трассы, долина реки Терскол.

Карта маршрута

4. Приют «Ледовая база»


Туристический маршрут: поселок Терскол (2150 м) - Водопад «Девичьи косы» (2800 м) - Обсерватория «Пик Терскол» (3100 м) - Приют «Новый кругозор» (2900 м) - Приют «Ледовая база» (3700 м) - обратно тем же маршрутом. Расстояние туда и обратно: 24 км Время в пути туда: 4-6 ч Время в пути обратно: 3 ч Высота подъёма: 3700 м

Виды: панорама Главного Кавказского хребта, гора Эльбрус, гора Чегет, поляны Азау и Чегет, чегетские подъемники и горнолыжные трассы, долина реки Терскол, ледники Гарабаши и Терскол. Описание: Здания приюта «Ледовая база» использовались ранее как склад для строительных материалов при строительстве приюта 11. Затем приют «Ледовая база» стал использоваться для бесплатной ночевки альпинистов. Приют представлял собой деревянные домики с 2 комнатами, в которых находились настилы для сна и печка. В настоящее время приют не используется. Однако, место, где находится приют, очень красивое, живописное и пользуется популярностью у туристов. По пути вам встретятся: памятник советским солдатам, 95-й и 105-й пикет.

Карта маршрута

5. Гора Чегет


Туристический маршрут: Поляна Чегет – вершина горы Чегет – поляна Чегет Расстояние: 3100 на канатной дороге + 2200 пешком Время в пути туда: 2 - 3ч Время в пути обратно: 1 - 2 ч Высота подъёма: 3769 м

Карта маршрута

6. «Турьи озера»


Туристический маршрут: Поселок Эльбрус (1800 м) – «Турьи озера» (2550 м) - обратно тем же маршрутом. Расстояние туда и обратно: 18 км Время в пути туда: 3-4 ч Время в пути обратно: 1,5 ч Высота подъёма: 2550 м

Карта маршрута

7. К леднику Большой Азау


(Поляна Азау – ледник Большой Азау – поляна Азау). Туристический маршрут: Расстояние туда и обратно: 8 км Время в пути туда: 1- 2 ч Время в пути обратно: 1 ч Высота подъёма: 2800 м

Карта маршрута

8. К верховьям реки Ирик


Туристический маршрут: Поселок Эльбрус (1800 м) – Ирикский нарзан – долина реки Ирик (2400 м) – поселок Эльбрус (1800 м). Расстояние туда и обратно: 14 км Время в пути туда: 3-4 ч Время в пути обратно: 2 ч Высота подъёма: 2400 м

Карта маршрута

Двух – трехдневные походы

9. Озеро Сылтранкёл


Туристический маршрут: Поселок Верхний Баксан (1520 м) – долина реки Сылтрансу - озеро Сылтранкёл (3200 м) – перевал Сылтран (3400 м) – долина реки Мукал (2750 м) - ущелье Кыртык - посёлок Верхний Баксан (1520 м) Расстояние туда и обратно: 28 км Время в пути: 2 – 3 дня. Высота подъёма: 3400 м

Описание: Поход ознакомит с одним из крупнейших высокогорных озёр Приэльбрусья. Выход с села Верхний Баксан подъем на высоту 3400м. Ночевка на озере Сылтран. Второй день выход на перевал Сылтран и спуск в ущелье Кыртык. Ночевка около нарзана. Третий день спуск в село Верхний Баксан.

Карта маршрута

10. По пути строителей «Приюта одиннадцати». (карта Ледовая база)


Карта маршрута

11. Поляна «Зеленая гостиница»


Туристический маршрут: поселок Терскол (2150 м) - Водопад «Девичьи косы» (2800 м) - Обсерватория «Пик Терскол» (3100 м) - Приют «Новый кругозор» (2900 м) - «105-й пикет» (3370 м) - Приют «Ледовая база» (3700 м) - обратно тем же маршрутом. Расстояние туда и обратно: 24 км Время в пути: 3 дня Высота подъёма: 3700 м

Описание: Поход предназначен для прохождения акклиматизации, также для тренировок с ледорубами и хождению в связке. Выход с поселка Терскол подъем до Обсерватории, ночевка. Второй день выход к «Ледовой базе». Одевание полного снаряжения. Начало тренировок у подножия горы Эльбрус. После тренировки спуск к бивуаку. Третий день спуск в поселок Терскол.

Карта маршрута

12. К скале Уллукая


Туристический маршрут: Поселок Верхний Баксан (1520 м) – долина реки Кыртык (2180 м) – скала Уллукая (2840 м) – поселок Верхний Баксан (1520 м). Расстояние туда и обратно: 23 км Время в пути: 2 – 3 дня Высота подъёма: 2840 м

Описание: Маршрут ознакомит с живописной долиной реки Кыртык и с пещерами Уллукая, где обнаружены следы обитания древнего человека.

Карта маршрута

13. Сванской тропой на Местийскую хижину


Туристический маршрут: Поселок Верхний Баксан (1520 м) – Подъёмник (1640 м) - река Адырсу – альплагерь «Джайлык» (2320 м) - ледник Адырсу (2700 м) – Местийская хижина (2750 м) – поселок Верхний Баксан (1520 м) Расстояние туда и обратно: 18 км Время в пути: 2 – 3 дня Высота подъёма: 2750 м

Описание: Маршрут познакомит туристов с верховьями долины Адырсу – царством вечного льда и снега. По пути маршрута встретятся: каменная река, водопад, альплагерь «Уллу-тау», родник-водопад, серебряный источник, гора Уллу-тау. Для тех, у кого не получается завести ребенка в верховьях долины Адырсу есть женский и мужской камень, камень «Зародыш» и поляна желаний. Многие пары приезжают сюда, чтобы попросить о ребенке.

Карта маршрута

14. Кругосветка Кыртык – Сылтран


Туристический маршрут: Поселок Верхний Баксан (1520 м) – долина реки Кыртык (2180 м) – скала Уллукая (2840 м) – долина реки Мукал (2750 м) – перевал Сылтран (3400 м) – озеро Сылтранкёл (3200 м) – поселок Верхний Баксан (1520 м) Расстояние туда и обратно: 28 км Время в пути: 3 – 4 дня Высота подъёма: 3400 м

Описание: Этот кольцевой маршрут интересно проходить в любом направлении, однако следует отметить, что долина Сылтрансу короче и круче долины Кыртыка. Поэтому прохождение перевала из Кыртыка предпочтительнее для групп, не прошедших высотную акклиматизацию.

Карта маршрута

15. Кругосветка Сылтран - Ирикчат


Туристический маршрут: Поселок Верхний Баксан (1520 м) – озеро Сылтранкёл (3200 м) – перевал Сылтран (3400 м) – морена Мкяра – ледник Мкяра (3159 м) – перевал Мкяра (3850 м) – долина реки Ирикчат (2690 м) – Ирикский нарзан – поселок Эльбрус Расстояние туда и обратно: 30 км Время в пути: 5 – 6 дней Высота подъёма: 3850 м

Описание: Маршрут является акклиматизационным. Большие перепады высот, наибольшая высота 3850 м - перевал Мкяра.

Карта маршрута

16. Восхождение на гору Эльбрус. Классический маршрут


Туристический маршрут: поляна Азау (2370 м) - Станция "Кругозор" (2950 м) - Станция "Мир" (3450 м) - Приют "Бочки" (3900 м) - Приют "Одиннадцати" (4100 м) - Скалы Пастухова (4800 м) - Седловина (5325 м) - Вершина горы Эльбрус (5642 м) - обратно тем же маршрутом Расстояние туда и обратно: 23 км (из которых 14 км пешком) Время в пути: 12-14 ч Высота подъёма: 5642 м

Описание: Классический маршрут на гору Эльбрус - самый популярный среди новичков, у которых уже есть небольшой опыт походов и восхождений. Перед покорением Эльбруса проводится несколько дневная акклиматизационная программа. Условия программы оговариваются индивидуально и зависят от состояния участников, погодных условий и других обстоятельств.

Доктор физико-математических наук Л. КСАНФОМАЛИТИ. Фото автора.

На полпути к обсерватории. Выше японские автомобили подняться не могут, да и двигатели наших машин приходится охлаждать.

У горизонта пространства и времени. Эти галактики существуют уже двенадцать миллиардов лет. Снимок сделан космическим телескопом "Хаббл".

В башне телескопа.

У пульта управления телескопом - кандидат технических наук А. В. Сергеев.

Окрестности обсерватории - камни, цветы и селевые потоки.

Пик Терскол окружен ущельями.

Опять непогода: из ущелья поднимаются облака.

С башни телескопа открывается панорама окрестных гор.

Сползающий с Эльбруса ледник снабжает обсерваторию водой.

На обсерваторию принесли дьюар с жидким азотом. Им охлаждают аппаратуру телескопа.

Когда меня впервые привезли по горной дороге (лучше сказать, по горному бездорожью) в обсерваторию "Пик Терскол" на склоне Эльбруса, на высоту 3150 метров, я испытал настоящий шок. Неподалеку от "главного здания" - единственной покосившейся избенки, сиротливо сбежавшей на край обрыва от стада заброшенных ржавых вагончиков строителей, стояла роскошная астрономическая башня большого телескопа. Внутри башни больничная гигиена: "снимите обувь, наденьте чистые тапочки". Тихо жужжат мощные электромоторы, без особого шума поворачивается купол, и раскрываются створки. Телескоп сияет, пахнет новым лаком и точно следует за небесными светилами. А в избенке - и офис (он же по совместительству столовая), и жилые помещения, и кухня, и прачечная. Здесь живет весь немногочисленный персонал, а также немыслимое количество кошек, тонкохвостых котят и собак. В сентябре 2003 года мне показали также почти готовую гостиницу для астрономов типа "вилла в горах" в завершающей стадии отделки. Строить ее начали еще в 2001 году. Купить тумбочки и гардины пока не на что, но собаки гостиницу уже сторожат. У собак здесь особая служба: они не позволяют незваным визитерам, безработным из Баксанского ущелья, растаскивать металл со строительной площадки. Так что летним гостям здесь не всегда рады. Летним, потому что зимой сюда не доедешь. Добраться можно только пешком, что очень непросто. Разность высот от поселка Терскол до обсерватории - чуть больше километра - по глубокому снегу, да часто еще и с грузом, тренированный мужчина преодолевает за 9 часов. Поэтому сюда все стараются завозить летом, а наблюдатели и персонал вынуждены здесь зимовать. В мае и даже в июне еще лежит снег.

Отвлечемся ненадолго от "Пика Терскол" и возвратимся в 70-е годы ХХ века. Как-то директор сказал мне: "Приезжает крупный партийный руководитель с женой. Покажите им телескопы, расскажите о работе обсерватории…". Наверное, по молодости я слишком увлекся, потому что изумленная дама спросила: "Как же вы фотографируете такие слабые звездочки?" Партийный руководитель снисходительно повернулся к ней: "Они снимают со вспышкой!"

Давно это было. В начале XXI века появились новые революционные теории строения Вселенной, которые опираются на нарастающую лавину экспериментальных фактов. Их дает современная наблюдательная техника наземных и космических обсерваторий. За последние десятилетия ХХ века в их оснащении произошел грандиозный перелом: на смену старым инструментам пришли телескопы с многометровыми зеркалами, а старинные фотопластинки вытеснены новыми электронными приемниками изображений. Если в 60-70-е годы телескоп с диаметром зеркала 1,5 метра считался крупным инструментом, то ныне даже 4-метровый телескоп нельзя считать уникальным. В обсерватории им. Кека на Гавайах два идентичных 10-метровых телескопа объединены в систему, а проектируют ся и строятся еще большие инструменты. Их размещают, как правило, в высокогорных сухих пустынях низких широт, так как северные оптические обсерватории имеют по ряду причин очень ограниченные наблюдательные возможности.

Поражают размерами гигантские радиотелескопы, которые своими параболоидами собирают ценнейшую информацию о невидимых радиоисточниках. Для них широтные ограничения сказываются значительно меньше. Работают и большие оптические телескопы, вынесенные в космос. Ученым нужны сведения о самых далеких объектах, а узнать о них без больших телескопов невозможно. Большая площадь их зеркал позволяет собрать необходимое число фотонов, приходящих от невообразимо далеких космических объектов, большинства которых давно уже нет.

Распад Советского Союза привел к тому, что российская наука разом лишилась почти всех своих астрономических обсерваторий. До распада СССР "хорошими" телескопами умеренных, скажем так, размеров, от 0,4 до 2 метров, располагали обсерватории союзных республик - Азербайджана, Армении, Грузии, Казахстана и Таджикистана. Имелись также многочисленные наблюдательные станции (например, кисловодская станция МГУ). Крупнейшей была Крымская астрофизическая обсерватория АН СССР (пос. Научный вблизи Симферополя). Когда был провозглашен лозунг перевода предприятий из союзной собственности в национальную, Академия наук России потеряла почти все обсерватории. В том числе почти законченную уникальную Майданакскую обсерваторию в Средней Азии, на горном массиве с уникальным астрономическим климатом (астроклимат - понятие, которое определяет в конечном счете научную эффективность инструментов обсерватории). Потеря Крымской астрофизической обсерватории оказалась невосполнимой, а сама она стала вторым, после всего Крыма, "царским" подарком Украине от СССР. Так возникло российское "бестелескопье". Крупнейший 6-метровый инструмент Специальной астрофизической обсерватории (САО) на Северном Кавказе сплошь занят амбициозными программами, а ближнее зарубежье предлагать нам свои инструменты не торопится. Возможно, потому, что во многих обсерваториях обслуживать их почти некому. Телескопы постепенно ржавеют и выходят из строя.

У Российской академии наук остались лишь две крупные обсерватории в европейской части страны - уже упоминавшаяся САО и Пулковская на севере, в Санкт-Петербурге. Имеется несколько небольших обсерваторий в центральной и восточной частях страны (Казанская, Иркутская) и ряд университетских станций. Сравнительно молодая САО, неподалеку от станицы Зеленчукской, поначалу планировалась как обсерватория единственного гигантского 6-метрового телескопа. Телескоп создавался, когда крупнейшим в мире был 5-метровый телескоп обсерватории "Маунт Паломар" в США, построенный в середине ХХ века. Поэтому наш обязательно должен быть крупнее. Несмотря на технические трудности, инструмент был построен и доведен до практического использования. Ныне это главный телескоп России. На равнине вблизи САО построен грандиозный пассажный РАТАН-600, сегментный радиотелескоп, замкнутый в 600-метровое кольцо. Пассажной астрономы называют систему, поле наблюдения которой остается неподвижным относительно Земли, а исследуемый объект проходит через него благодаря вращению Земли. В отличие от пассажных подавляющее большинство оптических телескопов обладает способностью сопровождать объект, что в простейшем случае делает часовой механизм, поворачивающий телескоп в противоположную вращению Земли сторону.

Уже говорилось, что значительная часть союзных республик СССР имела неплохие, по меркам середины ХХ века, астрономические обсерватории, расположенные на юге страны. Украины среди них не было, но киевские астрономы не испытывали трудностей в доступе к крупным инструментам на юге. Лабораторная обработка полученных результатов проходила затем в киевской обсерватории, которая и сейчас называется Главной. Разумеется, некоторые астрономические наблюдения возможны и в умеренных широтах, например в той же киевской Главной или Пулковской обсерватории.

Большие и дорогие южные обсерватории строились, естественно, за счет союзного бюджета. Тогда еще было принято предусматривать в бюджете деньги на науку. Задолго до начала перестройки Украине удалось добиться выделения из бюджета средств на строительство собственного современного 2-метрового телескопа-рефлектора для установки еще-не-знаем-где, но на юге. Как и в случае САО, эксперты проводили выбор места для новой обсерватории. Одна группа настаивала на горе Майданак в Средней Азии, горном массиве с уникальным для астрономических наблюдений климатом. Другая стояла за Эльбрус - вероятно, сыграла свою роль близость к обсерватории САО Академии наук России, с ее 6-метровым телескопом в Архызе, в Карачаево-Черкесии.

Главная астрономическая обсерватория Украины, она же ГАО АН УССР, заключила договор с фирмой "Карл Цейсс" в городе Йена (ГДР) на проектирование и создание телескопа и комплекта необходимой для него аппаратуры (спектрометров, фотометров и т. д.). За дело энергично взялись немецкие оптики высокого класса и вложили в проект душу. Телескоп немецкие специалисты спроектировали, создали, упаковали и доставили через границу. В конце концов эти огромные ящики оказались в поселке Терскол в Баксанском ущелье Кабардино-Балкарии. Это было за три года до распада СССР, в 1988 году. Ящики втянули танковым тягачом по бездорожному склону Эльбруса на высоту 3150 м, затащили во времянку-ангар и оставили там, вблизи площадки метеостанции, где они и пролежали несколько лет. В Киеве, в ГАО АН УССР, денег на строительство было не густо. И все-таки нашелся один "чудак", кандидат физико-математических наук В. К. Тардий, который взялся за огромную работу - строительство обсерватории "Терскол". Нашлись и единомышленники, среди которых оказался еще один кандидат наук, А. В. Сергеев. Из чего строить, уже было: "Карл Цейсс" доставил не только ящики с оборудованием, но и так называемый "дом", комплект частей башни, электрооборудование и вращающийся купол телескопа. В 1990-1991 годах башня и купол телескопа были построены. "Процесс пошел". Но в самый разгар работы распался СССР, а в следующем году ГАО АН Украины от строительства обсерватории отошла.

Когда рухнула Берлинская стена, "Карл Цейсс" из ГДР был поглощен одноименной фирмой ФРГ. Трудно сказать, какой была бы судьба нового 2-метрового телескопа, если бы в договоре не значилось, что фирма-разработчик сдает телескоп "под ключ", иными словами, производит его монтаж и наладку. Ходят разные слухи о том, как условия выполнения шеф-монтажа появились в договоре. Некоторые даже склонны искать в этом роль украинской "горилки". Но "Карлу Цейссу" деваться было некуда - деньги-то уплачены, хоть и в ГДР.

В Киеве, в Головной астрономычной обсерватории республиканской Академии финансирование строительства практически отсутствовало, но "Карл Цейсс" все же прислал своих специалистов. Вначале они очень скептически отнеслись к работе местных специалистов, а первоочередной задачей общения с ними сочли освоение некоторых фольклорных пластов могучего русского языка. Впрочем, когда местные умельцы, сварщики и слесари, до того начисто лишенные средств к существованию, показали свое мастерство, отношение к ним команды "Карла Цейсса" заметно изменилось. А затем, когда всю главную оптику телескопа, все важнейшие его узлы и механизмы собрал и отъюстировал В. А. Анацкий (ныне главный инженер обсерватории), немецкие инженеры назвали его лучшим механиком. А. В. Сергеев иронизировал: как это немцы могли славянина оценить выше своих механиков!

Телескоп начали собирать только в 1994 году и уже спустя два года провели пробные наблюдения нашумевшей кометы Хейла-Боппа. Быстро сказка сказывается, а на монтаж ушло много времени. В комплекте телескопа не было важнейшей его части - управляющей ЭВМ. Немцы это, конечно, знали. Когда монтаж телескопа, "дома" и другого оборудования был завершен "под ключ", они, ухмыляясь, спросили, что, мол, вы будете делать дальше. К их удивлению, хозяева к этому вопросу были готовы. Дело было в том, что управляющую телескопом ЭВМ, по имени "Вилати", поставляли из Венгрии. Машина не самая современная, но своей задаче вполне отвечает. Беда была только в том, что из-за распада Союза стран социалистического содружества (а может, и благодаря ему) венгры не прислали с ЭВМ часть важнейших узлов, а также никаких описаний, никакой технической документации. Многим из нас эта ситуация была хорошо знакома по поставкам образцов западной техники в СССР. И все-таки один из сотрудников маленького коллектива создаваемой обсерватории, кандидат технических наук Н. В. Карпов, взял на себя наладку ЭВМ. Пока телескоп монтировали, он и без документации сумел в основном разобраться в ее стойках и блоках. Уже после распада СССР он разыскал в Венгрии инженеров, проектировавших "Вилати", и с их помощью раздобыл недостающие узлы и их описание. И когда шеф команды "Карла Цейсса" поинтересовался, что будем делать дальше, он включил машину…

Сотрудников в обсерватории немного, и почти каждый - универсал: может быть и научным работником, а иногда и сварщиком. Кстати, до обсерватории доведена мощная высоковольтная линия от промышленных предприятий (или от того, что от них осталось) города-соседа Тырныауза, так что проблем с электроэнергией нет. Но вопрос: "Где взять специалистов высокого класса?", наверное, остался бы неразрешенным, если бы не соседство знаменитой нейтринной лаборатории, также расположенной в Баксанском ущелье, но, в противоположность обсерватории, глубоко под землей. Великая держава платит ученым лаборатории нищенскую зарплату. Как и во всей российской науке, сотрудники нейтринной лаборатории не живут - выживают. Поэтому, когда у них появилась возможность подработать на полставки в новой обсерватории, проблема кадров разрешилась сама собой.

У сотрудников появилась еще одна функция - проводить всероссийские (и даже "всего СНГ") конференции. Пустующие санатории в ущелье охотно предоставляют им свои базы, стараясь поднять свои доходы за счет обнищавшей научной братии. А обсерватория проводит еще и экскурсии по окрестностям, например в ту же подземную нейтринную лабораторию. Где только силы находят!

В заключение о том, кто финансирует обсерваторию. По названию никакая это не обсерватория, а Международный центр астрономических и медико-экологических исследований Российской академии наук, Национальной академии наук Украины и правительства Кабардино-Балкарской Республики. От "Головной астрономычной обсерватории " Украины они отделились. Немного денег получают от Российской академии наук, немного - от украинской. Из-за нехватки средств часть персонала, например девочек-поварих, берут на временную работу. Им не позавидуешь - попробуйте сварить картошку, когда на этой высоте вода кипит при температуре 85оС. Поэтому на варку картошки здесь уходит не менее часа, и такую роскошь они позволяют себе главным образом зимой. Зато, говорят, картошка получается отменная. Иногда обсерватория выполняет работы по определению эфемерид (точных на каждый момент координат) искусственных космических объектов: они ухитряются "видеть" спутники даже на геостационарной орбите. Квартиры, если они есть, у одних сотрудников - в России, у других - в Украине. Так и живут. Построен многоквартирный дом внизу, в живописном поселке. Там что-то сдают в аренду. Есть несколько машин - никуда не денешься, до Минвод 180 км. Машины с украинскими номерами местная автоинспекция отлавливает и запрещает эксплуатировать. Во время курортного сезона, летом, из Киева сюда тянутся проверяющие. Что же касается астрономов с обеих сторон, они не нарадуются на отличный телескоп. Вот только погода на склоне Эльбруса часто подводит.

Альпинисты, покоряющие Эльбрус, могут встретить на своем пути, чуть в стороне от тропы, небольшое здание с круглой крышей. Большинство из них знает, что это обсерватория, но как давно она построена и чем именно занимается, - почти никому неизвестно.

Обсерватория «Пик Терскол» (вместе с другими постройками это станция «Новый кругозор») появилась на высоте 3150 метров над уровнем моря на склоне высочайшей горы России в 1980 году. Построена она выше одноименного села и официально находится в Эльбрусском районе Карачаево-Черкесии. Фактически – на правом плече Эльбруса.

История обсерватории

Изначально обсерватория была детищем украинской науки. В 70-е годы ХХ века ее строительством занимались молодые ученые из Главной астрономической обсерватории Украинской республики. Здесь были установлены несколько небольших телескопов, которые, впрочем, быстро устарели. Потребовались более мощные и дорогие инструменты, поэтому в середине 80-х годов во всемирно известной германской фирме «Карл Цейс Йена» был заказан телескоп Цейс–2000. К 1988 году строители завершили монтаж купола, диаметр которого составляет 20 метров, и в этом же году телескоп был доставлен в СССР через Новороссийский порт и не без трудностей поднят на пик Терскол. Однако окончательно телескоп Ц–2000 установили лишь в 1995 году, поскольку с началом 90-х политическая обстановка в стране накалилась, а потом страны и вовсе не стало. Украина стала самостоятельным государством, а обсерватория – ее собственностью за границей. Для спасения высокогорной научной базы был создан Международный центр астрономических и медико-экологических исследований. Событие это произошло в 1992 году по инициативе Института физиологии им. А.Богомольца, чьи исследовательские базы также находятся вблизи Терскола, и Главной астрономической обсерватории Национальной Академии наук Украины. Обсерватория «Пик Терскол» приобрела статус международной, какой и является по сей день.

Оборудование и люди научной станции

На станции «Новый кругозор» находится несколько телескопов разных размеров. Самый большой из них имеет диаметр ровно 2 метра и 2 см, а его масса составляет сотни тонн. Этот телескоп – предмет главной гордости и основных забот сотрудников станции, поскольку его точнейшая оптика очень чувствительна к пыли и ей совершенно противопоказана вода, например, дождь или снег. Работают здесь также со спектрометрами и фонометрами. Однако вопреки всеобщему заблуждению в обсерватории на пике Терскол не фотографируют звезды. Главное, чем занимаются здесь астрономы, – это спектроскопия высокого и сверхвысокого разрешения. В вопросах изучения спектра космических тел обсерватория на Терсколе – одна из самых передовых в мире. Программа исследований расписана на годы вперед, ведь здесь занимаются фундаментальной наукой.

На этой высокогорной научной базе наблюдают за кометами, планетами-гигантами и их спутниками, за астероидами и Солнцем. Регулярно обсерватория участвует в международных проектах. Скажем, в ней проводились наблюдения Меркурия для создания карты поверхности этой планеты перед полетом АМС «Мессенджер».

В обсерватории работает всего около десяти человек, постоянно здесь никто не проживает, поскольку длительное нахождение на такой высоте опасно для здоровья – предельное допустимое содержание озона здесь в несколько раз больше нормы. Астрономы и операторы телескопов живут на станции по месяцу – работают вахтовым методом. Рядом со зданием обсерватории есть специальная гостиница для персонала. Несколько месяцев в году научная станция практически отрезана от внешнего мира, поскольку заметена снегом. Дойти сюда можно только пешком.

Обсерватория для туристов

Туристам здесь не рады. Любого, кто подойдет к шлагбауму, встречает действительно очень злая собака. Сотрудники станции объясняют это просто: они напряженно работают, иногда сутками не спят, а внезапные визиты мешают либо работе, либо отдыху. В здание обсерватории могут попасть лишь избранные. Впрочем, никто не мешает альпинистам и просто любителям длительных пеших прогулок любоваться необычным белым зданием с круглой крышей на фоне величественных гор.