Андропов-рыбинск. Справочник для любителей путешествий и туризма Рыбна – Рыбное — Волжские Афины

Ответ от Анастасия Атаманчук [гуру]
Андропов - название города Рыбинск в 1984-1989.
Ры́бинск - город в Ярославской области России, административный центр Рыбинского муниципального района, городской округ.
Население - 208,958 тыс. человек (на 1 декабря 2008 г.) . Национальный состав традиционный для центра России, с преобладанием русского населения.
Прежние названия до 1504 - Усть-Шексна
до 1777 - Рыбная слобода
до 1946 - Рыбинск
до 1957 - Щербаков
до 1984 - Рыбинск
до 1989 - Андропов

Ответ от Ђатьяна [гуру]
18 ноября 1982 года появился Указ Президиума Верховного Совета СССР о переименовании города Набережные Челны в город Брежнев
19 июня 2007 года
20 лет со дня возвращения (1987) городу Ижевску его исторического имени после переименования в 1984 году в город Устинов.
АНДРО́ПОВ, название г. Рыбинск Ярославской обл. в 1984-89.

Ответ от Travka 461 [гуру]
Рыбинск - город в России, административный центр Рыбинского района Ярославской области.
Город расположен у слияния Волги и Шексны.
Поселение на этом месте известно с 1071 года. Сначала оно называлось Усть-Шексна, в 1504 году было переименовано в Рыбную Слободу, в 1777 году посёлок получил статус города и получил название Рыбинск, в 1946 переименован в Щербаков (в честь Александра Щербакова) , в 1957 году снова переименован в Рыбинск, в 1984 году переименован в Андропов (в честь Юрия Андропова) , в 1989 год снова переименован в Рыбинск.
Александр Сергеевич Щербаков с 1938 года и до кончины в 1945 году возглавлял Московскую организацию ВКП (б) , а с 1941 года был одновременно и секретарем ЦК партии. Его организаторские способности особенно проявились в годы войны, когда он являлся заместителем наркома обороны СССР. После скоропостижной (в возрасте 44 лет) смерти имя этого государственного деятеля было присвоено Рыбинску. И это было сделано не случайно, так как Щербаков учился в этом городе. И сегодня на доме № 11 по ул. Крестовой (что рядом с театром драмы) размещена памятная доска с таким текстом: "Бывшее высшее начальное училище, где учился А. С. Щербаков, 1913-1917 гг. "
К сожалению, этот текст без дополнительной информации большинству ныне живущих рыбинцев мало о чем говорит, ведь многие просто не знают, кто такой А. С. Щербаков.
Жизнь Ю. А. Андропова тоже была связана с Рыбинском. Здесь он окончил Рыбинский техникум водного транспорта (ныне речное училище) , работал затем освобожденным секретарем комсомольской организации этого техникума, потом комсоргом ЦК ВЛКСМ судоверфи им. Володарского.

Андропов

Юрий Владимирович [р. 2(15).6.1914, ст. Нагутская Ставропольского края], советский государственный и партийный деятель. Член КПСС с 1939. Родился в семье служащего. Трудовую деятельность начал в 1930 рабочим. В 1936 окончил техникум водного транспорта, работал комсоргом ЦК ВЛКСМ судоверфи им. Володарского в Рыбинске. В 1937 избран секретарём, а в 1938 первым секретарём Ярославского обкома ВЛКСМ. В 1940 избран первым секретарём ЦК ЛКСМ Карелии. В 1944 перешёл на партийную работу: вначале второй секретарь Петрозаводского горкома, а с 1947 второй секретарь ЦК КП Карелии. В 1951 А. переведён на работу в аппарат ЦК КПСС. В 1953-57 на дипломатической работе - чрезвычайный и полномочный посол СССР в ВНР. С 1957 заведовал отделом ЦК КПСС. Член ЦК КПСС с 1961. С ноября 1962 до июля 1967...

АНДРОПОВ - название г. Рыбинск Ярославской обл. в 1984-89.

АНДРОПОВ Юрий Владимирович (1914 - 84), генеральный секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза (1982 - 84), председатель Президиума Верховного Совета СССР (с 1983). С 1940 1-й секретарь Центрального Комитета ЛКСМ Карелии. В годы Великой Отечественной войны один из организаторов партизанского движения в Карелии. С 1947 2-й секретарь Центрального Комитета коммунистической партии(большевиков) Карелии. В 1951 - 52 в Центральном Комитете Коммунистической партии Советского Союза. В 1953 - 57 посол> СССР в Венгрии; способствовал вводу советских войск в Венгрию (1956). С 1957 заведующий отделом Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза. В 1962 - 67 и с мая 1982 секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза. Член Политбюро Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза с 1973 (кандидат с 1967). В 1967 - 82 председатель КГБ СССР, генерал армии (1976); в этот период> под руководством Андропова осуществля...

см. Рыбинск

АНДРОПОВ АНТРОПОВ АНТРОХИН АНТРУШЕВ АТРОШКОВ АТРОЩЕНКО АНТРУШИН АТРОХИН АТРОХОВ Имя Андроп образовалось из имени Антроп: д вместо т стали писать под влиянием популярных имен Андрон, Андрей; кроме того, между сонорными звуками н и р легче произносилось звонкое д, чем глухое т. Имени Антроп в святцах нет.\"Антропос\" по гречески человек, но фамилия произошла не от этого слова, а от имени Евтропий (от греческого \"эутропос\" благонравный). Евтропий, Евтроп в просторечии преобразовалось в Антроп. Андрос производное от Андроп. (Ф). Андросов может быть производным от Андрос - Андр...

Андропов название г. Рыбинск Ярославской обл. в 1984-89.

андропов

сущ. , кол-во синонимов: (1)

Рыбинск (3)

АНДРОПОВ Юрий Владимирович (1914-84), генеральный секретарь ЦК КПСС (с ноября 1982), председатель Президиума ВС СССР (с июня 1983), Герой Социалистического Труда (1974), генерал армии (1976). С 1940 1-й секретарь ЦК ЛКСМ Карелии. С 1947 2-й секретарь ЦК КП(б) Карелии. В 1951-52 в ЦК ВКП(б). В 1954-57 посол СССР в Венгрии; способствовал вводу советских войск в Венгрию с целью подавления народного восстания (1956). С 1957 заведующий отделом ЦК КПСС. В 1962-67 и с мая 1982 секретарь ЦК КПСС. Член Политбюро ЦК КПСС с 1973 (кандидат с 1967). В 1967-82 председатель КГБ СССР. На посту генерального секретаря пытался административными методами остановить кризис в партии и государстве.

Город Рыбинск расположен у слияния рек Волги, Шексны и Черемухи. Территория города расположена на обоих берегах реки Волги, но основная ее часть - на правом берегу. Город Рыбинск находится в самой северной точке реки Волги. До него Волга течёт в основном на Северо-Восток, а от Рыбинска поворачивает на Юго-Восток. Протяженность города вдоль реки Волги - почти 20 км при ширине не более 6 км. Население – 206,7 тыс. человек (2010 год), площадь – 101 кв.км.

История города Рыбинска

В историческом центре города Рыбинска найдена стоянка каменного века, что говорит о том, что люди здесь жили еще в древности. В 1071 году в этом месте располагалось поселение Усть-Шекстна, с 1137 года, названное Рыбаньск и переименованное в 1504 году в Рыбную Слободу. В 1777 году посёлок получил статус города и стал называться Рыбинском. В те далекие времена в город приходило много бурлаков с низовьев Волги и уходило в Петербург с гружеными судами. Поэтому Рыбинск называли столицей бурлаков. В их честь к 200-летию города у здания биржи был установлен памятник. С 1921 по 1923 гг. город Рыбинск был центром Рыбинской губернии. С 1946 по 1956 гг. назывался Щербаков (в честь Александра Щербакова, советского государственного и партийного деятеля, некоторое время работавшего в городе). В 1957 году городу было возвращено его историческое название Рыбинск. В 1984 году получил имя Андропов (в честь Юрия Андропова), а в 1989 году снова становится Рыбинском.

Город Рыбинск – достопримечательности

В конце 18 - начале 19 века в городе Рыбинске выделялись три архитектурные доминанты: колокольня Спасо-Преображенского собора, Кресто-Воздвиженский храм и храм Христа Спасителя. Два последних памятника были уничтожены в 20-м веке. Величавый Спасо-Преображенский собор был построен по проекту петербургских архитекторов во главе с А.И. Мельниковым в 1838-1851гг. Пятиярусная колокольня была сооружена в 18 веке (на 50 лет раньше самого храма) в традициях раннего классицизма с элементами барокко. Рядом с колокольней стоит крест над могилой соборного протоирея Родиона Путятина – одного из известнейших проповедников XIX века.

Недалеко расположены Новая и Старая хлебные биржи. Старая биржа (архитектор И. Левенгаген) построена в стиле классицизма в 1806-1811 гг. Ныне это здание Речного вокзала. Новая биржа, выполненная по проекту архитектора А.В. Иванова в неорусском стиле (1911 год), облицована изразцами. Здание расположено на монументальном каменном цоколе во всю высоту Волжского берега. Сейчас в здании расположен Рыбинский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник. В нем представлена самая крупная в регионе коллекция зарубежного искусства - западноевропейская графика, живопись 16-19 вв., коллекция прикладного искусства, в том числе работы керамических центров, силезское и богемское стекло 18-19 вв. Кроме того, в музее представлены экспозиции «Русская православная культура», «Русская графика 18-20 в.в», «Русское прикладное искусство 18-19 вв.».

Здание биржи вместе с Собором и мостом через Волгу составляют единый и гармоничный ансамбль, являющийся визитной карточкой города.

В 1910 году участниками польского восстания, сосланными в Рыбинск, рядом с Привокзальной площадью был построен Польский костел. Примечательно и здание железнодорожного вокзала, выполненное в стиле модерн в 1904-1905 гг.

На проспекте Ленина примечателен бывший особняк Переславцев, в котором сейчас размещается библиотека имени Ф. Энгельса.

Самая древняя постройка города - храм Казанской Божией Матери, расположенный рядом с местом впадения реки Черемушки в реку Волгу, в том месте, где раньше находился мужской монастырь (1697 год). Пятиглавая церковь с шатровой колокольней была украшена лепными наличниками с гирляндами. Росписи храма в основном сохранились. Была перестроена в 1760-х гг. В храмовый комплекс входит также ризница и ограда 1831 года. После реставрации храм Казанской иконы Божией Матери и ризница являются действующими.

На Красной площади на средства горожан в 1914 году в честь 50-летия отмены крепостного права был установлен памятник Александру II. К сожалению, в 1918 г. монумент был уничтожен, а вместо него установлен памятник В.И. Ленину. Вождь революции изображен в необычном виде: в шинели, меховой шапке, а рука - за пазухой. В настоящее время памятник Александру II воссоздаётся. На противоположном берегу Волги находится бывшее село Петровское, где располагается имение Михалковых, из рода которых мы знаем детского поэта Сергея Михалкова и режиссера Никиту Михалкова.

До своего 70-летия он не дожил чуть больше 4 месяцев, но многие бывшие члены ЦК КПСС запомнили его как "железного генсека" (по аналогии с "железной леди" М. Тэтчер и "железным канцлером" Отто фон Бисмарком). С середины 60-ых, а если быть точным - с момента отставки Никиты Сергеевича Хрущева, он занял пост шефа Лубянки - здания, где располагалась штаб-квартира КГБ СССР. В прошлом году исполнилось 30 лет со дня его смерти (9.02.1984) и 100 лет (15.06.1914) со дня рождения. После смерти Л.И. Брежнева многие связывали с его именем надежду на то, что страна сохранится и по сей день. При нем начал свою карьеру нынешний глава нашего государства В.В. Путин, однако на посту главного рулевого страны он пробыл всего 15 месяцев. Тем не менее, на протяжении 15 лет он возглавлял кварталы Лубянки. Кем был Юрий Владимирович Андропов и какой след он оставил в истории - об этом прямо сейчас.

Отец Юрия, Владимир Константинович Андропов - железнодорожный инженер, имел высшее образование, окончил Харьковский институт железнодорожного транспорта. Умер от сыпного тифа в 1919 г. Мать Андропова, учительница музыки Евгения Карловна Флекенштейн, дочь уроженцев Финляндии - торговца часами и ювелирными изделиями Карла Францевича Флекенштейна и Евдокии Михайловны Флекенштейн.

В комсомоле. Андропов - крайний справа
Самостоятельная жизнь Юрия Андропова началась с 14 лет; сначала он работал грузчиком, потом киномехаником и телеграфистом. В 18 лет плавал матросом по Волге и многому научился. Позднее он часто повторял слова и советы своего боцмана: «Жизнь, Юра, это мокрая палуба. И чтобы на ней не поскользнуться, передвигайся не спеша. И обязательно каждый раз выбирай место, куда поставить ногу!»
В 1933 году Юрий Андропов поступил в техникум водного транспорта в Рыбинске – в 1984-м этот небольшой город в Ярославской области был переименован в Андропов, но позднее вернул свое прежнее название. По завершении учебы Юрий начал работать, но не судовым техником, а освобожденным секретарем комсомольской организации Рыбинской судоверфи - в комсомол он вступил еще в Моздоке.

В 1936 году Ю.В. Андропов окончил техникум водного транспорта в г. Рыбинске Ярославской области. Был избран секретарем комсомольской организации техникума. Затем Юрия Владимировича выдвинули на должность комсорга Рыбинской судоверфи им. Володарского. Назначается завотделом горкома комсомола г.Рыбинска, затем завотделом обкома комсомола Ярославской области. Уже в 1937 г. его избрали секретарём Ярославского обкома ВЛКСМ. В 1938 г. избран 1-ым секретарем Ярославского обкома ВЛКСМ.
Страшный террор 1937–1938 годов расчистил ему быстрый путь наверх. Уже в 1938 году мы видим 24-летнего Андропова, тогда еще кандидата в члены партии, на посту первого секретаря Ярославского обкома комсомола. Он был высоким, красивым и красноречивым комсомольским лидером, умел привлечь внимание молодых ярославцев. Молодая Екатерина Шевелева, будущая писательница, иногда встречавшаяся с Юрием Владимировичем и на Лубянке, посвятила ему в 1939 году одно из своих стихотворений: «…Отбросив русый вихрь со лба, стоит мой век, моя судьба, моя судьба на съезде комсомольском». Андропов также всю жизнь писал стихи, но никогда их не публиковал.
Еще в Рыбинске Андропов женился на своей однокурснице по техникуму Нине Ивановне Енгалычевой. Почти пять лет молодые супруги жили в мире и согласии. У них родились дочь и сын, которых Юрий Андропов назвал в честь родителей - Евгенией и Владимиром.
Брак, однако, распался. Андропов получил назначение в ЦК ЛKCM Карелии и должен был уехать из Ярославля. Нина Ивановна за ним не последовала. Она училась в институте и готовилась к работе следователя.

ПЕРВЫЕ ДЕТИ
Жизнь первого сына Ю. В. Андропова Владимира не сложилась. Он учился в Нахимовском и Суворовском училищах, в ПТУ, часто менял профессии и место жительства, очень редко встречаясь или обмениваясь письмами с отцом. Когда Андропов в 1967 году занял пост Председателя КГБ, его первый сын работал механиком-наладчиком на Тираспольской швейной фабрике в Молдавии. Сын не обращался за помощью к отцу, а Юрий Андропов не считал возможным вмешиваться в жизнь сына и его семьи. Об их отношениях лучше всего свидетельствует письмо, написанное в августе 1967 года. «В Москве, - писал сыну председатель КГБ, - я постеснялся спросить тебя относительно того, готов ли ты к экзаменам для поступления в институт, а ведь это вопрос - не последний. Думаю, что для экзаменов в техникум знаний у тебя хватит. Я узнал, что в Кишиневе есть электротехнический техникум. В него принимают после 8 класса. Справку об окончании 8 класса ты, конечно, легко мог бы получить в Ярославле… Очень сожалею, что не смог помочь тебе, но ты должен понять, что если я так пишу, значит по-иному ничего сделать нельзя».

У первого сына Андропова были срывы, были даже судимости, но с отсрочкой приговора. Он часто болел и умер в 1975 году в Молдавии.

Жизнь дочери Андропова Евгении сложилась более удачно. Она закончила медицинский институт и работала врачом в Ярославле. Только в начале 1970-х годов Юрий Владимирович пригласил уже взрослую дочь погостить у него в Москве. Она жила в подмосковной резиденции Андропова, бывала и в его кабинете на Лубянке, рассказывала о сыновьях Андрее и Петре, внуках генсека. Оба этих молодых человека мечтали поступить в Высшую школу госбезопасности и идти по стопам деда. Андропов, однако, сказал дочери, что он в жизни всего добивался сам и поэтому не будет устраивать судьбу внуков.
В 1939 Андропов вступил в ВКП(б). В 1938-1940 гг. он возглавлял областную комсомольскую организацию в Ярославле, а после был назначен руководителем комсомола в недавно образованной Карело-Финской ССР (1940 г.).

В 1940 г. развёлся с первой женой. Женился на Татьяне Филипповне Лебедевой.

ВОЙНА
В Карелии Юрий Андропов начал работать в 1940 году. Он получил здесь важное поручение - возглавить все комсомольские организации в только что образованной союзной республике - Карело-Финской ССР. Еще раньше и также по комсомольским делам в Петрозаводск приехала Татьяна Филипповна, вторая жена Андропова. В новой семье тоже родилось двое детей - сын Игорь, ставший позднее дипломатом, и дочь Ирина, работавшая в 1960-1980-е годы на поприще журналистики.
С началом Великой Отечественной войны Андропов активно участвовал в организации партизанского движения в Карелии, значительная часть которой, включая Петрозаводск, была оккупирована немецкими и финскими войсками. В некоторых мемуарах можно найти упоминание о том, что именно в годы войны в холодном и болотистом Карельском крае Андропов приобрел ту болезнь почек, которая так осложнила его жизнь.В 1944 г. награждён орденом Красного Знамени.


В должности руководителя подпольного движения в Карело-Финской ССР. Период ВОВ
3 сентября 1944 г. утвержден 2-ым секретарем Петрозаводского горкома ВКП(б), 10 января 1947 г. - вторым секретарем ЦК коммунистической партии Карелии. Окончил высшую партийную школу при ЦК КПСС, а в 1946-1951 гг. заочно учился на историко-филологическом факультете Карело-Финского государственного университета.

ЖИЗНЬ ПАРТИЙНАЯ
В 1947 году 33-летний Андропов был избран на пост второго секретаря ЦК КП(б) Карело-Финской ССР. Председателем Президиума Верховного Совета республики был в то время Отто Вильгельмович Куусинен, в прошлом один из основателей Коммунистической партии Финляндии и секретарь Исполкома Коминтерна. Общение с Отто Куусиненом явилось чрезвычайно важным для Андропова, оказав на него большое влияние.

Тяжелые испытания ждали карельскую партийную организацию в 1950 году. Организованное Лаврентием Берией и Георгием Маленковым «ленинградское дело» сопровождалось не только массовыми репрессиями в Ленинграде, волны террора прошли и по всем районам Северо-Запада. В начале января 1950 года в Петрозаводск прибыла комиссия из ЦК ВКП(б), возглавляемая Г. В. Кузнецовым. В Карелию прибыла также группа московских чекистов. Первым секретарем ЦК КП(б) Карелии был с 1938 года Геннадий Николаевич Куприянов, в Петрозаводск он был направлен из Ленинграда по рекомендации А. А. Жданова. В годы Отечественной войны Куприянов был прямым начальником Андропова по партизанскому штабу, а также членом Военного совета Карельского фронта. В конце войны бригадному комиссару Куприянову было присвоено звание генерал-майора. Андропов относился к Куприянову с большим уважением, у них не было конфликтов. Все изменилось за несколько дней.

Почти все репрессии по «ленинградскому делу» проводились по общему сценарию. Вначале выдвигались обвинения в разного рода хозяйственных нарушениях, мелких злоупотреблениях или даже личной нескромности. Обвиненного снимали с работы и исключали из партии. Вокруг него возникала зона отчуждения. Только через 2–3 месяца следовал арест с предъявлением политических обвинений. По такой схеме шли дела и в Карелии. Найти разного рода недостатки в хозяйственной деятельности здесь было нетрудно: республике не удавалось в 1947–1949 годах выполнить план по заготовкам древесины. Комиссия выдвинула против Куприянова обвинения в хозяйственных злоупотреблениях и в корысти. Обвинения в адрес второго секретаря ЦК КП(б) Карелии были не столь серьезны, и Андропов должен был председательствовать на пленуме ЦК КП(б) Карело-Финской ССР, состоявшемся 24–25 января 1950 года по «делу Куприянова». У Андропова имелся не слишком большой выбор. Он мог выступить с защитой Куприянова и очень скоро разделить его судьбу. Или промолчать, найти отговорки, сослаться на незнание дела. Наказание и в этом случае было бы неизбежным.

Андропов выбрал третий путь. Он выступил с унизительной самокритикой и поддержал все обвинения в адрес Куприянова. Недавний генерал был снят с поста первого секретаря и выведен из бюро ЦК КП(б) Карелии. Через два месяца он был арестован и вскоре приговорен по статье 58 УК к 25 годам лишения свободы.

Занимать в тоталитарной системе высокий пост и не предавать время от времени своих друзей, соратников или просто ни в чем не повинных людей было невозможно. Здесь каждый сам делал свой выбор, и каждый сам искал оправдания своим прегрешениям.

Куприянов не погиб в лагерях. Он вышел на свободу в 1956 году, был полностью реабилитирован и работал до конца жизни директором дворцов-музеев и парков города Пушкина Ленинградской области. Ему помог Никита Хрущев.

Вскоре Ю. Андропов был переведен в Москву и стал работать инспектором ЦК. Уже через год он возглавил здесь один из подотделов. Как можно судить по статье Андропова в «Правде», он контролировал регион Северо-Запада. Андропов писал в газете о проблемах лесопильного и целлюлозно-бумажного производства. Но он недолго работал в аппарате ЦК. Сейчас уже трудно прояснить все обстоятельства и причины, по которым Андропов был переведен в 1953 году на работу в Министерство иностранных дел.

ПОСОЛ В ВЕНГРИИ
В Министерстве иностранных дел Ю. В. Андропов возглавил 4-й европейский отдел, в компетенцию которого входили отношения с Польшей и Чехословакией. Однако, уже через несколько месяцев его направили в посольство СССР в Венгрии на скромную должность советника- посланника. В отсутствие посла такой советник замещает его в качестве временного поверенного. По одной из версий, удаление Андропова из Москвы было связано с небольшим конфликтом между ним и всесильным тогда Георгием Маленковым. Однако осенью 1954 года влияние Маленкова резко ослабло, а влияние Молотова ненадолго усилилось. Между тем энергичная работа Андропова в посольстве была замечена.

Еще в июне 1953 года Матиас Ракоши, оставаясь лидером партии, уступил пост премьер-министра Имре Надю, который считался либеральным и склонным к умеренным реформам политическим деятелем. Заместителем Имре Надя стал 30-летний член Политбюро ВПТ Андраш Хегедюш. Он отвечал, в частности, за все вопросы, связанные с сельским хозяйством, и оказался тем венгерским политиком, с которым чаще других общался Юрий Андропов.
Чтобы знать положение дел в сельском хозяйстве, Хегедюш часто посещал кооперативы и хозяйства всех провинций Венгрии. Андропов просил обычно брать его с собой в эти поездки. Проблемы венгерской деревни занимали немалое место в сообщениях посольства СССР, которые регулярно направлялись из Будапешта в Москву. Андропов хотел получать наиболее важные сведения из первых рук, подкрепляя их личными впечатлениями. По свидетельству Хегедюша, Андропов внимательно изучал процессы в венгерской деревне. Он не был надменен и не старался поучать венгров, как это было свойственно другим влиятельным визитерам из СССР.

В 1955 году внутренняя борьба в руководстве ВПТ вновь обострилась. В Москве, однако, события в Венгрии не вызвали большой тревоги, отчасти потому, что премьером страны стал Андраш Хегедюш, о котором в донесениях Андропова содержались всегда только положительные отзывы.
…Андропов, наблюдавший за демонстрацией из окон посольства и из посольской машины, был потрясен. Ничего подобного он никогда не видел. Попытки полиции вмешаться в ход бурного шествия привели к столкновению населения и сил правопорядка. Характер демонстрации стал меняться, звучали все более радикальные требования. К вечеру тысячи молодых людей устремились к площади Героев, чтобы сбросить с пьедестала огромную бронзовую статую Сталина. Обмотав шею статуи стальными тросами, прикрепленными к лебедкам, грузовикам и автокранам, сотни людей не смогли, однако, свалить бронзового Сталина.

Генерал-лейтенант в отставке Евгений Иванович Малашенко, который возглавлял в 1956 году оперативную группу штаба Особого корпуса в Будапеште, позднее вспоминал: «В эти дни к нам, в здание министерства обороны, приехал посол Ю. Андропов. Петр Николаевич Лащенко (командир Особого корпуса) пригласил его позавтракать с нами. Как раз накануне Имре Надь и его помощники назвали повстанцев "борцами за свободу". Получалось, что мы боремся против свободы. Юрий Владимирович сказал, что он говорил А. И. Микояну и М. А. Суслову о том, что в Венгрии происходит контрреволюционный мятеж и возглавляет его Имре Надь. Вооруженное выступление в Венгрии, считал он, имеет антисоциальный характер, в нем участвует незначительная часть трудящихся, в основном бывшие хортисты, контрреволюционеры, деклассированные и подрывные элементы, переброшенные с Запада. Мне показалось, что Ю. В. Андропов продолжал односторонне оценивать события, выхватывая из всей массы факторов имеющие лишь антисоциалистическую направленность. Затем перешли к самому главному. Что делать в связи с требованием о выводе наших войск из Будапешта? П. Н. Лащенко полагал, что в сложившейся обстановке наши войска надо выводить из города, так как они, по существу, бездействуют.

Ю. В. Андропов не согласился: "Что, оставим народную власть, коммунистов и патриотов на растерзание?" Лащенко сказал, что пусть они сами защищают себя и свою власть. Мы не должны за них воевать. Кто желает, пусть уходит с нами. "Советские войска уйдут, - сказал Андропов, - а завтра здесь будут США и их союзники. Надо разгромить в Будапеште вооруженные отряды мятежников, и все здесь успокоится". Такого же мнения придерживались Микоян и Суслов.

ОПЕРАЦИЯ «ВИХРЬ»
Прибыв немедленно в Венгрию, маршал Конев расположил свою ставку в городе Сольнок, недалеко от Будапешта. На венгерские аэродромы вокруг Будапешта и по всей стране высаживались подразделения советских воздушно-десантных войск, немедленно захватывавших эти аэродромы. Будапешт оказался отрезан от провинции, граница Венгрии с Австрией была взята под контроль.

1 ноября Надь вызвал посла СССР Андропова на заседание узкого состава правительства и потребовал объяснений. Андропов пытался объяснить появление новых войск в Венгрии и захват венгерских аэродромов необходимостью спокойно эвакуировать из страны советские части в условиях восстания. Разумеется, это не могло звучать убедительно, Имре Надь не только вручил Андропову ноту протеста. С согласия членов правительства и руководства партий, входящих в новую коалицию, Имре Надь объявил о выходе Венгрии из Варшавского Договора и принятии Венгрией статуса нейтрального государства

С 4 по 7 ноября 1956 года советское посольство, охраняемое советскими танками и подразделением десантников, превратилось в важный центр власти в Будапеште, в разных частях которого шли ожесточенные бои.

Эти события, а также собственное в них участие, наложили неизгладимый отпечаток на Андропова. В разговорах с близкими ему людьми он вспоминал, например, как еще в конце октября 1956 года посольская машина попала под обстрел на окраине Будапешта и вместе с военным атташе и водителем он пешком два часа шел по ночному городу в свое посольство. Андропов видел не на фотографиях повешенных на деревьях и телеграфных столбах коммунистов и работников органов безопасности Венгрии. Известный советский дипломат Олег Трояновский позднее свидетельствовал: «Мне всегда казалось, что на Андропова произвели очень большое впечатление события 56-го года в Венгрии, очевидцем которых он тогда оказался. Он постоянно возвращался к ним в своих рассказах. Он часто говорил: "Вы не представляете себе, что это такое - стотысячные толпы, никем не контролируемые, выходят на улицы". И эта боязнь повторения подобного уже в СССР накладывала отпечаток на его понимание политики. Осознавая необходимость реформ, он боялся допустить реформы "снизу"».

Обстреляли как-то при выезде и машину Андропова. Нервное потрясение стало причиной серьезной, на всю жизнь, болезни его жены. Все это, вместе взятое, содействовало, как мне кажется, становлению определенного психологического комплекса. Те, кто знал Андропова, называли позже этот комплекс "венгерским", имея в виду крайне настороженное отношение к нарастанию внутренних трудностей в социалистических странах и готовность чересчур быстро принимать самые радикальные меры, чтобы справиться с кризисом.
В ДОЛЖНОСТИ СЕКРЕТАРЯ ПАРТИИ
Весной 1957 года Юрий Андропов вернулся в Москву. Его деятельность в Венгрии оценивалась положительно не только Дмитрием Шепиловым, который осенью 1956 года занимал пост министра иностранных дел СССР, а с февраля 1957 года снова стал секретарем ЦК КПСС. Работой Андропова был доволен и Н. С. Хрущев.
Имя Андропова мало что говорило тогда даже партийным чиновникам и работникам партийной печати. Но после XXII съезда КПСС роль Андропова возросла – его избрали членом ЦК, а сам Андропов и его отдел принимали активное участие и в подготовке основных документов этого съезда. В начале 1962 года Андропов стал также секретарем ЦК. Предлагая Пленуму ЦК его кандидатуру, Хрущев заметил: «Что касается Андропова, то он, по существу, давно выполняет функции секретаря ЦК. Так что, видимо, нужно лишь оформить это положение».

Важным нововведением стало приглашение в аппарат отдела значительного числа молодых интеллектуалов: философов, китаистов, экономистов, юристов, политологов. Именно в отделе, руководимом Андроповым, начинали свою партийно-аппаратную карьеру в качестве советников и консультантов такие известные позднее ученые, публицисты и дипломаты, как Г. Арбатов, А. Бовин, Г. Шахназаров, Ф. Бурлацкий, Л. Делюсин, Ф. Петренко, О. Богомолов, Г. Герасимов и другие.

«Первая моя встреча с Юрием Владимировичем Андроповым, - писал в своих воспоминаниях публицист Федор Бурлацкий, - состоялась в начале 1960 года. Был он тогда одним из заведующих в одном из многих отделов ЦК. И я почти ничего не слышал о нем до того, как стал редактировать его статью в журнале "Коммунист". Он пожелал встретиться со мною непосредственно… Он уже тогда носил очки, но это не мешало разглядеть его большие голубые глаза, которые проницательно и твердо смотрели на собеседника. Огромный лоб, большой внушительный нос, толстые губы, его раздвоенный подбородок, наконец, руки, которые он любил держать на столе, поигрывая переплетенными пальцами, - словом, вся его большая и массивная фигура с первого взгляда внушала доверие и симпатию. Он как-то сразу расположил меня к себе еще до того, как произнес первые слова.

Вы работаете, как мне говорили, в международном отделе журнала? - раздался благозвучный голос.
- Да, я заместитель редактора отдела.
- Ну и как вы отнеслись бы к тому, чтобы поработать здесь у нас, вместе с нами? - неожиданно спросил он.
- Я не думал об этом, - сказал я… - Не уверен, что буду полезен в отделе. Я люблю писать…
- Ну, чего другого, а возможности писать у вас будет сверх головы. Мы, собственно, заинтересовались вами, поскольку нам не хватает людей, которые могли бы хорошо писать и теоретически мыслить…

Позже я очень быстро убедился, что, какой бы ты ни принес текст, Ю.В. все равно будет переписывать его с начала и до конца собственной рукой, пропуская каждое слово через себя. Все, что ему требовалось, - это добротный первичный материал, содержащий набор всех необходимых компонентов, как смысловых, так и словесных. После этого Андропов вызывал несколько человек к себе в кабинет, сажал нас за удлиненный стол, снимал пиджак, садился сам на председательское место и брал стило в руки. Он читал документ вслух, пробуя на зуб каждое слово, приглашая каждого из нас участвовать в редактировании, а точнее, в переписывании текста. Делалось это коллективно и довольно хаотично, как на аукционе. Каждый мог предложить свое слово, новую фразу или мысль. Ю. В. принимал или отвергал предложенное… Он любил интеллектуальную политическую работу. Ему просто нравилось участвовать самолично в писании речей и руководить процессом созревания политической мысли и слова. Кроме того, это были очень веселые застолья, хотя подавали там только традиционный чай с сушками или бутербродами. "Аристократы духа" (так называл нас Ю. В.) к концу вечерних бдений часто отвлекались на посторонние сюжеты: перебрасывались шутками, стихотворными эпиграммами, рисовали карикатуры. Ю. В. разрешал все это, но только до определенного предела. Когда это мешало ему, он обычно восклицал: "Работай сюда!" и показывал на текст, переписываемый его большими, округлыми и отчетливыми буквами».

«Я был приглашен консультантом в отдел Ю. В. Андропова в мае 1964 года, - писал в своих воспоминаниях Георгий Арбатов. - Могу сказать, что собранная им группа консультантов была одним из самых выдающихся "оазисов" творческой мысли того времени… Очень существенным было то, что такую группу собрал вокруг себя секретарь ЦК КПСС. Он действительно испытывал в ней потребность, постоянно и много работал с консультантами. И работал, не только давая поручения. В сложных ситуациях (а их было много), да и вообще на завершающем этапе работы все "задействованные" в ней собирались у Андропова в кабинете, снимали пиджаки, он брал ручку - и начиналось коллективное творчество, часто очень интересное для участников и, как правило, плодотворное для дела. По ходу работы разгорались дискуссии, они нередко перебрасывались на другие, посторонние, но также всегда важные темы. Словом, если говорить академическим языком, работа превращалась в увлекательный теоретический и политический семинар. Очень интересный для нас, консультантов, и, я уверен, для Андропова, иначе он от такого метода работы просто отказался бы. И не только интересный, но и полезный… Он все это в полной мере получал, тем более что с самого начала установил (и время от времени повторял) правило: «В этой комнате разговор начистоту, абсолютно открытый, никто своих мнений не скрывает. Другое дело - когда выходишь за дверь, тогда уж веди себя по общепризнанным правилам»…

Интересны воспоминания Александра Бовина, который начал работать в отделе Андропова с 1963 года. «Тогда еще продолжалась инерция XX съезда, - писал Бовин, - и Юрий Владимирович собирал вокруг себя сведущих людей.
Во время первой беседы с Андроповым произошел один любопытный эпизод. Тогда наши отношения с китайцами только начинали портиться. И полемика шла в завуалированной форме. Например, в "Коммунисте" появилась серия редакционных статей с рассуждениями, является ли вторая половина XX века эпохой революций и бурь или эпохой мирного сосуществования, возможен мирный переход к социализму или невозможен.

Андропов спрашивает:
- Вы читали статьи?
- Конечно.
- Как вы их находите?

А поскольку я никак их не "находил", то стал говорить об отсутствии логики, слабой аргументации и рыхлой композиции этих публикаций. Мой товарищ, сидевший рядом, наступил мне на ногу. И я умолк. Оказывается, я устроил разнос переложенным для журнала речам Суслова, Пономарева и самого Андропова. Тем не менее, на работу в ЦК меня взяли, и проработал я там девять лет…»

«Вот как состоялось наше знакомство, - писал Георгий Шахназаров. - Когда меня пригласили в большой светлый кабинет с окнами на Старую площадь, Юрий Владимирович вышел из-за стола, поздоровался и предложил сесть лицом к лицу в кресла. Его большие голубые глаза светились дружелюбием. В крупной, чуть полноватой фигуре ощущалась своеобразная "медвежья" элегантность… Он расспросил меня о работе журнала "Проблемы мира и социализма", поинтересовался семейными обстоятельствами, проявил заботу об устройстве быта и одобрительно отозвался о последней моей статье. Затем переменил тему, заговорил о том, что происходит у нас в искусстве, проявив неплохое знание предмета.

Знаешь, - сказал Андропов (у него, как и у М. С. Горбачева, была манера почти сразу же переходить со всеми на ты), - я стараюсь просматривать "Октябрь", "Знамя", другие журналы, но все же главную пищу для ума нахожу в "Новом мире", он мне близок.

Поскольку наши вкусы совпали, мы с энтузиазмом продолжали развивать эту тему, обсуждая последние журнальные публикации… Мы живо беседовали, пока нас не прервал грозный телефонный звонок. Я говорю грозный, потому что он исходил из большого белого аппарата с гербом, который соединял секретаря ЦК непосредственно с "небесной канцелярией", то есть с Н. С. Хрущевым. И я стал свидетелем поразительного перевоплощения, какое, скажу честно, почти не доводилось наблюдать на сцене. Буквально на моих глазах этот живой, яркий, интересный человек преобразился в солдата, готового выполнять любой приказ командира. В голосе появились нотки покорности и послушания. Впрочем, подобные метаморфозы мне пришлось наблюдать позднее много раз. В Андропове непостижимым образом уживались два разных человека - русский интеллигент в нормальном значении этого понятия и чиновник, видящий жизненное предназначение в служении партии. Я подчеркиваю: не делу коммунизма, не отвлеченным понятиям о благе народа, страны, государства, а именно партии как организации самодостаточной, не требующей для своего оправдания каких-то иных, более возвышенных целей».

Андропов использовал иногда свой авторитет и возможности секретаря ЦК КПСС для того, чтобы помочь решению некоторых не слишком крупных, конечно, проблем культуры и идеологии. Так, например, через своих консультантов он познакомился с работой популярного, но считавшегося едва ли не крамольным театра на Таганке. В одном из интервью главного режиссера театра спросили, правда ли, что Андропов в прошлом покровительствовал Любимову и его театру. Юрий Любимов ответил: «Нет, просто когда мне закрыли первый спектакль "Павшие и живые", то друзья устроили мне встречу с ним. Он был секретарем ЦК. Я с ним имел долгую беседу. Он начал ее с того, что сказал: "Благодарю вас как отец". Я не понял, говорю: "За что, собственно?" - "А вы не приняли моих детей в театр". Оказывается, они очень хотели быть артистами, пришли ко мне. Мама с папой были в ужасе. Ребята были совсем молодые, действительно дети, и я сказал им, что все хотят в театр, но сперва надо кончить институт, а сейчас не надо… Они вернулись в слезах - жестокий дядя отказал, нам долго читал мораль… И за это он меня зауважал.

Можно привести немало других примеров, когда Андропов проявлял независимость суждений и здравый смысл, хотя обычно он не пытался вступать в открытый спор с Хрущевым или с Сусловым. Так, например, Андропов ценил лучшие из картин советских авангардистов и поддерживал их хотя бы тем, что приобретал немало «абстракционистских» полотен. Это же делали и многие из сотрудников его отдела. Андропов знал, насколько популярен этот стиль живописи в Польше или на Кубе. Явно не разделял Андропов и поощрение Хрущевым нелепой монополии Т. Д. Лысенко в биологической и сельскохозяйственной науках. Конечно, Андропов не был экспертом в генетике. Но ему приходилось вести дела с Чехословакией, где основатель классической генетики Г. Мендель считался гордостью страны и нации. При Сталине чехам все же пришлось убрать в 1948 году памятник Менделю и закрыть музей. Но в 1960-е годы власти Чехословакии под давлением общественного мнения стали требовать возвращения памятника великому ученому на прежнее место и открытия музея Менделя.

С Л.И. Брежневым
ОПАЛА
Андропов не входил в круг ближайших соратников Хрущева, но у него не имелось серьезных причин для недовольства Хрущевым, какие были, например, у Михаила Суслова, над которым Хрущев позволял себе открыто издеваться на некоторых не особенно узких совещаниях. Видимо, поэтому никто не посвящал Андропова в планы смещения Хрущева, и события октября 1964 года оказались для него неожиданностью. Он не сумел дать им адекватную оценку и предсказать будущее.

В 1965 году он в какой-то мере оказался в изоляции и даже в опале. Брежнев с ним не встречался, почти не консультировался с ним и М. Суслов. В общественной и культурной жизни в стране в 1965–1966 годах практически открыто разворачивалась борьба между поднимавшими голову сталинистами и противниками сталинизма. Юрий Андропов сочувствовал последним и сторонникам умеренной демократизации советского общества. Но это сочувствие не переходило в активную поддержку. Андропов отказался занимать позицию, которую занял в 1965 году член ЦК КПСС и главный редактор «Правды» А. М. Румянцев. Руководимая им редакция добилась в 1965-м и в начале 1966 года публикации ряда больших статей, содержащих протест против восхвалений Сталина и восстановления методов сталинизма, особенно в отношениях партии и интеллигенции. На работу в редакцию «Правды» перешли и некоторые из консультантов международных отделов ЦК, например Юрий Карякин и Федор Бурлацкий. Для газеты, которая являлась органом ЦК КПСС, эта борьба не могла в то время кончиться успехом. Уже весной 1966 года «группа Румянцева» распалась. Румянцев подал в отставку и ушел на работу в президиум Академии наук СССР.

Юрий Андропов не поддержал Румянцева. Он держался крайне осторожно, не примыкая ни к одной из группировок, возникших в это время и вокруг Брежнева, и вокруг Косыгина, и вокруг Шелепина, и вокруг Суслова.

На XXIII съезде КПСС состав ЦК значительно изменился. Но Андропов был вновь избран членом ЦК, а затем и его секретарем. Он продолжал возглавлять свой прежний отдел. Однако характер работы в отделе и прежняя атмосфера «интеллектуальной вольницы» изменились, это оказался очень трудный период и для самого Андропова. Он видел, что в стране происходит консервативный поворот. Но он не мог открыто восстать против него. Андропов являлся профессиональным политиком и кадровым партийным работником. Для такого человека не существовало в то время никаких возможностей выступать самостоятельно в идеологии или политике. Пример Дмитрия Шепилова, которому Андропов направлял в 1956 году свои шифрограммы и который трудился теперь в архивном управлении Совета Министров СССР, был хорошо ему известен. Поэтому он решил остаться, вероятно, в надежде на то, что в стране со временем возобладают иные политические течения и он получит шанс использовать их…
Андропов часто выглядел подавленным, мрачным, раздраженным. Его ближайшее окружение начало постепенно распадаться. Одним из первых ушел из аппарата ЦК Ф. Бурлацкий. «…Это было, - вспоминает Федор Михайлович, - в конце декабря 1964 года. В девять часов вечера я все еще сидел в своем просторном кабинете, просматривая последние сообщения ТАСС и деловые бумаги. Попалась на глаза подготовленная мной для Политбюро записка "О планировании внешней политики СССР". Перечитывая текст, я с горечью думал о том, как гибнут или превращаются в свою противоположность самые разумные идеи, о повороте, который начался после падения Хрущева. Вдруг зазвонил телефон.

Вы не могли бы зайти ко мне? - раздался в трубке какой-то растерянный и хрипловатый голос Андропова.

Я зашел к нему, сел в кресло напротив и поразился необычно печальному и удрученному выражению его лица. Посидели несколько минут молча: он - опустив глаза, а я - всматриваясь в его лицо и пытаясь понять, что происходит. И тут - по какому-то совершенно необъяснимому импульсивному движению души - я неожиданно сказал:

Юрий Владимирович, мне хотелось бы поговорить с вами об этом все последнее время. (Он удивленно вскинул на меня глаза.) Я чувствую все большую неуместность продолжения своей работы в отделе. Вы знаете, что я никогда не стремился, да, вероятно, и не мог стать работником аппарата. Я люблю писать. Но главное, пожалуй, не это. Сейчас происходит крутой поворот во внутренней и внешней политике. Вначале казалось, что мы пойдем дальше по пути реформ, по пути Двадцатого съезда. Теперь видно, что эта линия отвергнута. Наступает какая-то новая пора. А новая политика требует новых людей. Я хотел просить вас отпустить меня. Я давно мечтал работать в газете политическим обозревателем, и сейчас, считаю, для этого самый подходящий момент, кроме того, вероятно, и вам это в чем-то развяжет руки, поскольку на меня многие косятся, считая фанатичным антисталинистом.
Все это я выложил залпом. И тут увидел лицо Андропова. У меня нет слов, чтобы передать его выражение. Он смотрел на меня каким-то змеиным взглядом несколько долгих минут и молчал. Я до сих пор мучаюсь загадкой - что означал этот взгляд? В тот момент мне казалось, что в нем выражалось недовольство моим неожиданным заявлением. Ничего подобного, конечно, Ю. В. от меня не ожидал… Через некоторую паузу с хрипотцой в голосе Ю. В. медленно сказал:

А кого вы предлагаете вместо себя?

Он не назвал меня Федором, как это делал обычно, а задал вопрос в безличной, равнодушной, даже во враждебной манере.

Я думаю, что для этой роли равно годятся Шахназаров и Арбатов - по вашему выбору. Каждый из них вполне в состоянии руководить группой. Они работают уже больше двух лет и хорошо овладели делом.
- Наверное, Арбатов все-таки больше подходит, - сказал Андропов… - Что касается вашего перехода политическим обозревателем в "Правду", то помогать вам я не буду, хлопочите сами.

После этого разговора… я вышел из кабинета в странном состоянии пережитого потрясения. Как будто я добился своего: давно мечтал о работе политического обозревателя… Но я не ожидал такого разговора с Андроповым. Почти пять лет непрерывной безотказной службы, большой человеческой близости - и такой финал.

ЛУБЯНСКИЙ ФЮРЕР
Вряд ли Андропов когда-либо предполагал, что он будет вынужден возглавить столь специфическое учреждение, как КГБ. Еще труднее было предположить, что именно Андропов окажется наиболее эффективным руководителем этой организации после Ф. Дзержинского и проработает на Лубянке ровно 15 лет.





Но в середине мая 1967 года на одном из заседаний Политбюро ЦК КПСС было принято решение о смещении Владимира Семичастного с поста Председателя Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР. Официально объявлялось, что Семичастный «переходит на новую работу». И действительно, вскоре его назначили одним из заместителей председателя Совета Министров Украинской ССР Владимира Щербицкого, у которого и без того уже имелось несколько заместителей, в том числе двое первых. Неофициально по партийным организациям была распространена информация о смещении Семичастного в связи с побегом на Запад дочери Сталина Светланы Аллилуевой, а также с серией крупных провалов советской разведки в Западной Европе и «за раздувание мелких дел».

Бывший член Политбюро и первый секретарь ЦК КП Украины Петр Шелест писал в своих воспоминаниях: «Я приехал в Москву на заседание Политбюро. На повестке дня много сложных и важных вопросов… В кратком промежутке Брежнев вынул из нагрудного кармана какую-то бумажку, посмотрел и сказал: "Позовите Семичастного". В зал заседания вошел В. Семичастный, чувствовалось, что он не знал, по какому вопросу его пригласили на заседание Политбюро, смотрел на нас с каким-то недоумением, даже казался растерянным… Брежнев объявляет: "Теперь нам надо обсудить вопрос о Семичастном". "А что обсуждать?" - подал реплику Семичастный. Последовал ответ Брежнева: "Есть предложение освободить вас от должности Председателя КГБ в связи с переходом на другую работу". Семичастный подал голос: "За что? Со мной на эту тему никто не разговаривал, мне даже причина такого перемещения неизвестна"… Последовал грубый окрик Брежнева: "Много недостатков в работе КГБ, плохо поставлена разведка и агентурная работа… А случай с Аллилуевой? Как это она могла уехать в Индию, а оттуда улететь в США?"… По всей реакции было видно, что многие члены Политбюро и секретари ЦК были не в курсе этого вопроса. Я был просто поражен, что с Семичастным перед решением этого вопроса никто не переговорил, ему не дали опомниться». Тем не менее решение было принято единогласно.

Новым Председателем КГБ Брежнев предложил назначить Ю. В. Андропова, который, как и многие секретари ЦК КПСС, присутствовал на заседании Политбюро. Никто не возражал. По свидетельству П. Шелеста, «было заметно, что для Андропова это предложение не было неожиданным. Но он все же сказал: "Может быть, не надо это делать? Я в таких вопросах совершенно не разбираюсь, и мне будет очень трудно освоить эту сложную работу".

Истинные причины этого важного перемещения были далеки и от официальных, и от неофициальных объяснений. В 1965–1967 годах Брежнев не являлся единоличным лидером партии и государства, а многие считали его лишь временной и промежуточной фигурой. Очень велико было влияние Председателя Совета Министров Алексея Косыгина, который претендовал на главную роль в решении не только хозяйственно-экономических проблем, но и многих вопросов внешней политики. Не желал быть только формальным лидером государства и энергичный Николай Подгорный - Председатель Президиума Верховного Совета СССР. Были ситуации, когда именно эти три человека собирались вместе в Кремле и принимали решения по ряду не просто важных, но и неотложных проблем. Значительно возросла после октябрьского Пленума роль М. Суслова, который претендовал на роль «главного идеолога» партии. Однако наиболее открыто на лидерство претендовал Александр Шелепин. Этот 49-летний честолюбивый политик, возглавлявший КГБ в 1958–1961 годах, являлся не только членом Политбюро и Секретариата ЦК КПСС, но и одним из первых заместителей Председателя Совета Министров СССР. Шелепин возглавлял также созданную при Хрущеве специальную организацию партийно-государственного контроля с большими формальными правами и собственным штатом контролеров. Семичастный был другом Шелепина, но в середине мая 1967 года Шелепин заболел, и его с диагнозом «аппендицит» положили для срочной операции в Кремлевскую больницу. В это время Брежнев, поддержанный Сусловым, Косыгиным и Подгорным, и решил провести через Политбюро смещение Семичастного. Вернувшись из больницы, Шелепин обнаружил, что он лишился не только больного аппендикса.


И вот, вечером 19 мая 1967 года, сразу же после окончания заседания Политбюро, комиссия ЦК КПСС в составе М. Суслова, А. Кириленко и И. Капитонова прибыла на Лубянку и, созвав коллегию КГБ, объявила решение Политбюро, представив членам коллегии КГБ их нового начальника Ю. В. Андропова.
Назначение Андропова Председателем КГБ вполне устраивало Суслова, который видел в нем соперника при решении идеологических проблем. Не возражал и Косыгин, у которого с Андроповым далеко не всегда имелось полное понимание при решении вопросов экономического сотрудничества со странами социалистического лагеря, в первую очередь с Китаем. Очень доволен был и Брежнев, у которого сложились трудные отношения не только с Шелепиным, но и с Семичастным. Андропов не принадлежал к числу друзей Брежнева, но был в 1967 году далек и от других лидеров.
Еще в 1966 году после судебного процесса над писателями Андреем Синявским и Юлием Даниэлем, вызвавшего множество протестов и коллективных писем в ЦК КПСС, в Москве ходили слухи о том, что Семичастный якобы просил санкции на арест нескольких сотен или даже тысяч человек. Об Андропове же многие говорили как об умном, интеллигентном и трезво мыслящем человеке.
В августе 1968 г. он оказал влияние на принятие решения о вводе войск стран Варшавского договора в Чехословакию. В конце 1979 г. Андропов поддержал предложение о вторжении советских войск в Афганистан, а в 1980 г. он настаивал на проведении военной акции в Польше.


С рабочими Онежского тракторного завода
В 1974 Андропов стал Героем Социалистического Труда, а в 1976 ему присвоено звание «генерал армии».
В 1979 г.после мюнхенских событий Юрий Владимирович выступил с инициативой создания подразделения по борьбе с терроризмом, которое впоследствии стало называться «Альфа».


На похоронах Л.И. Брежнева. Ноябрь 1982 г. Андропов - крайний слева, как преемник
В мае 1982 г. Андропов вновь был избран секретарём ЦК (с 24 мая по 12 ноября 1982 г.) и оставил руководство КГБ. Уже тогда многие восприняли это как назначение преемника Брежневу.
В ноябре 1982 г. Юрий Владимирович Андропов был избран Генеральным секретарем ЦК КПСС.

За 15 лет его руководства органы госбезопасности значительно расширили свой контроль над всеми сферами жизни государства и общества. При Юрии Андропове проводились судебные процессы над правозащитниками, использовались различные методы подавления инакомыслия, и часто практиковались различные формы внесудебного преследования (принудительное лечение в психиатрических больницах). Инакомыслящие высылались и лишались гражданства (писатель А. И. Солженицын, академик А. Д. Сахаров).

Юрий Андропов был сторонником самых решительных мер по отношению к тем странам социалистического лагеря, которые стремились проводить независимую политику.
При нем проводились тайные операции по передаче крупных валютных сумм иностранным коммунистическим партиям и общественным объединениям, которые поддерживали СССР.


В первые месяцы своего правления Андропов провозгласил курс, направленный на социально-экономические преобразования. Но все изменения свелись к административным мерам, укреплению трудовой дисциплины, разоблачению коррупции в близком окружении правящей верхушки. Во время его правления в некоторых городах СССР силовые органы стали применять очень жесткие меры (устраивались облавы с цеью выявления прогульщиков среди рабочих и школьников). В начале 1983 года были повышены цены на многие товары, но была снижена цена на водку, в простонародии названную "андроповкой"


Андроповка
При Андропове начался массовый выпуск лицензионных грампластинок популярных западных исполнителей жанров (рок, диско, синти-поп), ранее запрещенных, с целью прекращения спекуляции грампластинками и магнитными записями.

Политическая и экономическая система при Андропове оставалась незыблемой. Во внешней политике усилилась конфронтация с Западом.
Вместе с тем Юрий Андропов стремился к укреплению своей личной власти. С июня 1983 г. он совмещает должность генерального секретаря партии с постом главы государства - председателя президиума Верховного Совета СССР. Но на высшем посту он оставался чуть больше 1 года.

Письмо Саманты Смит
Самым известным письмом стало послание американской школьницы Саманты Смит. Десятилетняя девочка поинтересовалась у руководителя СССР, собирается ли он начинать войну с ее страной.
Письмо Саманты было опубликовано в газете "Правда". Вскоре американской девочке пришел ответ от Юрия Андропова.






Из бесед с иностранными лидерами

Андропов - человек года
В 1983 году Юрий Андропов совместно с президентом США Рональдом Рейганом был признан человеком года по версии журнала Time. Издание посчитало политиков наименее договороспособными.


Всего на обложке американского журнала советский деятель появлялся трижды.
Time называл людьми года трех советских лидеров. Помимо Андропова, редакция выбирала Иосифа Сталина (дважды), Никиту Хрущева, Михаила Горбачева (дважды). В 2007 году человеком года по версии Time стал президент России Владимир Путин.


Смерть генсека-ГБиста
Андропов умер через 15 месяцев после прихода к власти, не успев ничего совершить. Уже в феврале 1983 г. произошло резкое ухудшение здоровья. Развитие почечной недостаточности привело к полному отказу почек вследствие многолетней подагры. Отныне он не мог жить без аппарата "искусственная почка". Андропов умер 9 февраля 1984 г. Преемником стал 73-летний Константин Устинович Черненко.


Церемония прощания с Ю.В. Андроповым
Многие правозащитники склонны однозначно негативно оценивать фигуру советского лидера Юрия Андропова за уничтожение им диссидентов.

Однако известно, что этот же человек оказывал активную поддержку театрам Любимова и Ефремова, поддержал публикацию в "Новом мире" сенсационной повести Солженицына "Один день Ивана Денисовича". Именно Андропов находил возможность помогать или смягчать удар власти партаппарата в отношении таких деятелей, как Евгений Евтушенко, Михаил Бахтин, Владимир Высоцкий и многих других.


Современники Андропова свидетельствуют, что он был интеллектуальным, творческим, не лишённым самоиронии человеком. В отличие от Брежнева был равнодушен к лести и роскоши, не терпел взяточничества и казнокрадства. В Петрозаводске, под псевдонимом Юрий Владимиров, он издал свой поэтический сборник. Хорошо знавшие Юрия Андропова называли его "романтиком с Лубянки".

Марка с изображением Ю.В. Андропова
Похоронен Андропов на Красной площади в Москве у Кремлёвской стены. На траурную церемонию прощания с Юрием Андроповым прилетели Маргарет Тэтчер и Буш-старший. Именем Ю.В. Андропова названы улицы, проспекты и теплоход.

Использованы материалы сайтов: http://www.istpravda.ru и http://kremlion.ru